Шизофрения — хроническое психическое заболевание, для которого характерно возникновение отклонений в мышлении, восприятии и эмоциональной сфере.

Основные симптомы и признаки шизофрении у детей — стремление оградиться от людей, равнодушие, скачки настроения, галлюцинации, бред.

Общие сведения

Определение «шизофрения» появилось в 20-м веке и в переводе с греческого означает «расщепление ума» .

Это словосочетание хорошо отображает общую суть заболевания — двойственность разных областей психики человека.

Пик заболеваемости шизофренией у людей разных полов приходится на 20-32 года, но она может проявиться впервые и в детском возрасте. В группе риска находятся подростки, а наименьшее количество случаев шизофрении выявляется в раннем детском возрасте.

Отчасти это связано с тем, что заметить у маленьких детей отклонения и понять, что они не часть нормы, затруднительно. Поэтому шизофрению в детском возрасте нередко выявляют с опозданием .

В отдельных случаях она обнаруживается уже после того, как ребенок совершил что-то плохое из-за нарушений в психике, например шагнул из окна по велению голосов в голове.

Также в группе риска находятся дети, живущие в крупных городах. Чем крупнее город, тем выше вероятность появления шизофрении. Самая низкая вероятность развития заболевания у людей из сельской местности. Причины этого явления до конца не изучены.

Родителям детей, у которых обнаружилась шизофрения, не следует начинать относиться к ним предвзято, настороженно, опираясь на стереотипы, связанные с этим заболеванием.

Дети с шизофренией опасны скорее сами для себя , чем для кого-либо еще, и даже больше, чем другие дети, нуждаются в поддержке, любви и заботе, так как склонны к депрессиям и к суицидальным настроениям.

Порядка 0,5-1% людей в мире больны шизофренией. В детском возрасте это заболевание чаще выявляется у мальчиков, чем у девочек. Это связано с тем, что у женщин в среднем шизофрения дебютирует позднее: после 25-26 лет.

Как распознать синдром Дауна у новорожденного? Узнайте об этом из нашей .

Причины появления

Основные причины развития шизофрении:

Дети, рожденные зимой и весной, заболевают шизофренией чаще.

Симптомы и признаки

Как проявляется недуг у детей? Основные симптомы и проявления шизофрении (их комбинации и выраженность зависят от формы заболевания):

Возрастные особенности симптоматики:

Классификация

Основные разновидности шизофрении:

Также существует шизотипическое расстройство, при котором присутствуют симптомы, частично напоминающие шизофрению, но симптоматика стерта, сглажена, часть характерных шизофренических симптомов отсутствует.

Осложнения

Если лечение заболевания не начнется, ребенок вырастет социально дезадаптированным и не сможет жить полноценно в обществе, может появиться тяга к алкоголю, наркотикам, игромания. Общие симптомы утяжеляются, а контактировать с такими людьми становится затруднительно.

Шизофреники, не получившие лечение, могут стать преступниками, покончить с собой, начать бродяжничать. Продолжительность жизни резко сокращается.

Диагностика

Диагностику шизофрении осуществляет психиатр, который проводит комплексное обследование ребенка, включающее:

1. Беседы. Доктор разговаривает с родителями, уточняет симптоматику и сроки ее появления, может задать вопросы об особенностях протекания беременности, о том, как ребенок общается с окружающими людьми, какая обстановка царит в семье, есть ли случаи шизофрении у близких родственников. Также беседа проводится с ребенком, которого расспрашивают об увлечениях, об отношении к окружающим.
2. Наблюдение. В процессе диалога с ребенком доктор подмечает особенности поведения, речи, двигательной активности и делает выводы.
3. Оценку состояния психики. Существует ряд методик, которые позволяют определить особенности мышления, внимания. Применяются таблицы Шульте, тест Бурдона, определяется коэффициент интеллекта по Равену, оценивается способность ребенка находить сходства и различия понятий.

Лечение

Лечение шизофрении нацелено на смягчение симптоматики , устранение умственной отсталости, коррекцию поведенческих реакций и выведение в ремиссию.

Основные способы лечения:

1. Медикаменты. Шизофреническую симптоматику купируют нейролептиками (Аминазин, Галоперидол, Эглонил). В случае необходимости доктор назначит дополнительные препараты, например антидепрессанты (Прозак, Золофт), ноотропы (Пирацетам).
2. Психотерапия и психическая коррекция. Регулярные занятия с психологом и психотерапевтом позволяют улучшить когнитивные функции (прежде всего внимание, мышление, восприятие) и скорректировать отставание в развитии. Также они дают возможность снизить уровень стресса, вовремя выявить депрессивную симптоматику, помогают адаптироваться в обществе.

Родителям, воспитывающим ребенка с шизофренией, важно относиться к нему мягко. Недопустимы конфликты, насилие, игнорирование — это усугубит состояние ребенка и затруднит лечение.

Опытные психиатры и психотерапевты, работающие с ребенком, могут давать рекомендации по взаимодействию с ним, к которым следует прислушиваться.

Реабилитация позволяет восстановить ребенка в обществе, вернуть его в учебные учреждения, если это возможно. Некоторые дети направляются в специализированные учебные учреждения, посещают кружки, секции для детей со схожими отклонениями.

Прогноз и профилактика

Прогноз положительный в следующих случаях:

• заболевание началось остро;
• дебют пришелся на подростковый период;
• высокий интеллектуальный уровень до болезни, большое количество интересов, хорошая успеваемость;
• финансовая обеспеченность семьи;
• благоприятная обстановка в семье, наличие поддержки;
• соблюдение врачебных рекомендаций.

Соответственно, если заболевание дебютировало в раннем возрасте, семья ребенка практически не поддерживает, отсутствует достаточное количество финансов, прогноз будет неблагоприятным.

Наиболее негативный прогноз в тех случаях, когда лечение в принципе отсутствует.

Чтобы снизить вероятность развития шизофрении у ребенка, родителям важно поддерживать в семье доброжелательную атмосферу, избегать конфликтов, решать проблемы конструктивно во время диалога.

Шизофрению полностью излечить нельзя, но вывести ее в стойкую ремиссию вполне возможно, что в большинстве случаев удается сделать.

Чтобы ребенок с шизофренией смог прожить полноценную жизнь, ему важно регулярно проходить осмотры у психиатра и принимать прописанные медикаменты.

Как определить шизофрению у детей? Вы можете узнать об этом из видео:

Убедительно просим не заниматься самолечением. Запишитесь ко врачу!

В завершение клинической характеристики основных форм течения шизофрении у детей раннего дошкольного возраста следует еще раз отметить, что у этой группы больных, как и у лиц зрелого возраста, шизофреническому процессу свойственны непрерывный и приступообразный типы течения болезни со злокачественностью, средней и малой степенью прогредиентности. Оказалось, что основная тенденция образования форм болезни сохраняется независимо от возраста больных на начальном этапе процесса. Именно в этом можно видеть единство проявлений шизофрении у лиц разных возрастных групп. Вместе с тем выступила явная взаимосвязь между разными онтогенетическими уровнями и структурой симптомов и синдромов. Как уже было показано в обзоре литературы, симптоматология ранней детской шизофрении, особенно в возрастном аспекте, все еще остается наименее изученной. При определении задач нашего исследования также подчеркивалось, что раздел о симптоматологии обычно предпосылается описаниям течения, динамики, исходов болезни. В нашей работе этот раздел пришлось расположить в несколько иной последовательности, что отражало поиск путей наиболее полного решения вопроса. Основные симптомы и синдромы при рано начавшейся шизофрении мы рассмотрим последовательно, причем будем учитывать разные возрастные этапы развития больных детей, а также выделенные формы течения шизофрении у них. А. В. Снежневский (1975) определяет синдром как патогенетическое образование, которое свидетельствует не только о качестве, но и о тяжести расстройства психической деятельности. Синдром представляет систему, состоящую из суммы различных признаков (симптомов). Встречаемость аффективных и моторных симптомокомплексов в доманифестном периоде у детей, страдающих шизофренией, в возрасте до 1 года. Симптомокомплекс аффективных расстройств представлен приступами тревожного плача, общего беспокойства с нарушениями сна в ночное время и последующей плаксивостью днем. Эти состояния беспокойства прерывисты, повторяются несколько раз в ночь на протяжении недели и отмечаются в течение 2—12 мес. Подобного типа расстройства выявлены у 22 больных; у 8 была непрерывная злокачественная, у 8 — приступообразная близкая к злокачественной, и у 6 — малопрогредиентная шизофрения. Структура этих расстройств скорее всего связана с нарушениями в аффективной сфере и представляет собой первые проявления беспричинной и безотчетной тревоги. Характерно, что эти приступы тревожного плача появляются в ночное время. Следующий комплекс расстройств состоит из симптомов двигательного возбуждения или вялости. Моторное возбуждение обнаруживалось на протяжении дня и выражалось в повышенном беспокойстве ребенка, который совершал повторяющиеся однообразные движения головой, руками, ногами, в возрасте старше полугода выкарабкивался из пеленок. Возбуждение было длительным, временами сменялось состояниями адинамии. Активность ребенка в период возбуждения только внешне напоминала физиологически обусловленную подвижность здорового ребенка. Она отличалась монотонностью и протекала на безрадостном эмоциональном фоне. При наличии этих состояний отсутствовало «усложнение моторного развития ребенка, присоединялся регресс первых навыков. Иногда наблюдался беспричинный отказ от кормления, появлялись беспокойство и плач при взятии ребенка на руки. Подобного типа расстройства обнаружены у 12 детей только при непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной, шизофрении. У других 14 детей отмечались состояния акинезии. Они становились вялыми, мало двигались в кроватке, недостаточно выражали радость, видя мать, становились безучастными к игрушкам, голоду, дискомфорту. Эти состояния возникали аутохтонно и спонтанно исчезали. Они обнаружены в случаях непрерывной злокачественной, приступообразной, близкой к злокачественной и малопрогредиентной шизофрении. В дальнейшем у всех этих детей отмечена задержка в развитии навыков моторики и речи. Можно ли состояния моторного возбуждения и адинамии с перечисленными особенностями относить к кататоноподобному типу расстройств? Похожие состояния могли быть и следствием адинамической депрессии или повышенного настроения с возбуждением. Клинических симптомов, достаточных, чтобы определить их как кататоноподобные расстройства, у нас, как и у других/авторов, обращавших внимание на подобные расстройства, нет. Вместе с тем L. Bender (1968) отнесла похожие состояния к субступорозным. Нами выявлены некоторые факты, подтверждающие эти предположения. Во-первых, состояния моторного возбуждения и адинамии протекали на неизмененном эмоциональном фоне. Во-вторых, у большинства этих больных после 4 лет развивались приступы кататоноподобной структуры, а к 9—11 годам — приступы кататонии с оцепенением. Был, правда, единственный случай, когда у ребенка в возрасте 6 мес возникали состояния моторного возбуждения на фоне повышенного настроения, с беспричинной веселостью, смехом, готовностью к контактам со всеми окружающими и укорочением сна без симптомов регресса. Впоследствии у этого ребенка наблюдались приступы аффективной природы в сочетании с неврозоподобными расстройствами, но его интеллектуальное развитие не страдало. Этот случай до некоторой степени подтверждал как возможность развития двигательного беспокойства — аффективной природы у детей 6—12 мес, так и его отличие от моторного беспокойства кататоноподобной природы на безаффектном фоне. Таким образом, у детей, больных шизофренией, помимо нарушения развития, в доманифестном периоде оказались возможными позитивные расстройства в форме аффекта тревоги, моторного возбуждения на фоне повышенного настроения, моторного возбуждения и адинамии на безаффектном фоне с симптомами регресса. Доказать определенную нозологическую принадлежность перечисленных симптомов в период их появления почти невозможно. По-видимому, наибольшую информативную ценность представляют состояния двигательного возбуждения на индифферентном эмоциональном фоне, которые сочетаются с регрессом в движениях рук и могут рассматриваться как прогностически неблагоприятные. Симптомокомплекс регрессивных расстройств. Симптомы регресса при заболевании шизофренией в конце 1-го — начале 2-го года жизни состояли из углублявшегося отрешения от окружающего, регресса ходьбы и целенаправленных движений рук. Ходьба сменялась ползаньем, вместо направленных движений в руках появлялись хаотические движения рук и атетозоподобные движения в пальцах рук. Последние в норме были свойственны детям 1—4-недельного возраста. Наряду с регрессом возникала стереотипия движений, доступных в этом состоянии больному ребенку. При формировании симптомов психического регресса у детей в возрасте 1—5 лет прежде всего угасала присущая детям жизнерадостность, обеднялись эмоциональные реакции, снижалась активность. Дети утрачивали интерес к окружающему миру, переставали сами одеваться, мыться, неряшливо ели, пищу хватали руками, крошили ее. У них исчезал интерес к сверстникам, пропадала радость от общения с родителями. Круг деятельности сужался. Ранее приобретенные представления, понятия об окружающем мире, деятельности исчезали и заменялись в поведении ребенка, играх использованием примитивных тактильных, вкусовых, обонятельных ощущений. В играх утрачивались сюжетность и предметность. В дальнейшем, при углублении проявлений регресса, игра еще более упрощалась. Дети трясли, обнюхивали, ощупывали предметы. Удовлетворение от такой игры доставляли сами моторные акты и примитивные ощущения. Моторика видоизменялась: вместо тонких направленных движений появлялись ранее приобретенные движения в виде взмахов рук, потряхиваний кистями, складывания пальцев рук и верчения их у глаз. Ходьба использовалась наряду с ползаньем; к тому же возникали стереотипные кружения и раскачивания. Если ребенок к началу заболевания говорил, то речь подвергалась регрессу прежде всего. Фразы становились проще, короче, затем оставались слоги и нечленораздельные звуки. У детей с хорошо развитой речью к началу болезни можно было наблюдать этап, когда нарушалось построение предложений. В таких случаях ответ состоял из потока не связанных смысловым содержанием слов. Исчезали личные глагольные формы и личные местоимения, появлялась эхолалия. Такое расстройство- речи заменялось еще более тяжелым ее нарушением: произношение слов становилось косноязычным, лепетным, невнятным, слова заменялись слогами и речь полностью утрачивалась. Устанавливалось полное отрешение от окружающего. Большую часть дня дети проводили в бездействии, иногда используя примитивные формы игры. В таком состоянии они плохо переносили смену привычного распорядка. Все, что исходило извне, вызывало протест. Перечисленные проявления регресса формировались в течение 3—6 мес. Симптомы регресса, выраженные в разной степени, обнаружены у всех 42 детей (100 % наблюдений) больных злокачественной непрерывной шизофренией; в 77 приступах из 127 (60,6 % наблюдений) —приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией; в 19 приступах из 277 (6,9 % наблюдений) — приступообразной малопрогредиентной шизофренией. Симптомы выраженного психического регресса, регресса моторики, речи исчерпывали клиническую картину у 16 детей, больных непрерывной злокачественной шизофренией. У 16 больных приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией симптомы регресса обнаруживались в меньшей степени, не было полного регресса речи «и моторных навыков. Частичным регрессом поведения ограничивалась клиническая картина и у 18 детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией. При этом наблюдался только регресс сложных навыков поведения, утрачивалась подчиняемость родным, исчезало чувство стеснения, ощущение того, что можно и что нельзя совершать в присутствии посторонних, в общественных местах, утрачивались навыки опрятности. Игра становилась беспорядочной, к ней пропадал интерес. В ряде случаев симптомы психического регресса входили в сложные комплексы расстройств. В 22 случаях приступообразной, близкой к злокачественной, шизофрении наряду с симптомами регресса обнаруживались кататоноподобные расстройства. У 26 больных непрерывной злокачественной шизофренией наблюдались поли-«морфные симптомокомплексы, состоявшие из аффективных, неврозоподобных и кататоноподобных расстройств; позднее к ним присоединялись симптомы регресса. В 13 приступах малопрогредиентной шизофрении, в приступах аффективного типа в дальнейшем также отмечались симптомы регресса поведения. Таким образом, под регрессом мы, как и другие авторы, понимаем временную или окончательную утрату одних навыков с заменой их другими, более примитивными навыками. При этом формируется состояние, которое не является идентичным состоянием на более раннем этапе развития ребенка. Анализ наблюдений убеждал в том, что при этом процессе возникает состояние, мозаично изуродованное болезнью, которое нельзя приравнять к определенным, хотя и более ранним, физиологическим уровням нормально развивающегося организма. В этих состояниях отдельные формы его деятельности отдаленно напоминали таковую при более низком, менее зрелом уровне развития. Рассмотренные феномены регресса специфичны для шизофрении, возникающей у детей преимущественно в возрасте до 3, реже до 5 лет. Это подтверждает, что регресс зависит не только от формы течения шизофрении, но и главным образом от уровня развития систем в период воздействия на них патогенных факторов, т. е. в формировании регрессивных проявлений большое место принадлежит именно возрастным факторам. К симптомам регресса речи, моторики, поведенческих навыков у детей 3—5 лет впоследствии присоединялись черты задержки интеллектуального развития, формировался олигофреноподобный дефект. Поэтому прогностическое значение рассматриваемых симптомокомплексов велико. Чем менее выражены симптомы регресса, тем благоприятнее прогноз. После приступов со стертыми проявлениями регресса у детей в возрасте 3—5 лет в период ремиссии была возможна частичная компенсация состояния. Кататоноподобные, кататонические, кататоно-гебефренные симптомокомплексы. Кататоноподобная природа адинамии и возбуждения у детей в возрасте до 1 года, как уже отмечено выше, остается недоказанной. У больных шизофренией детей в возрасте 1—3 лет к кататоноподобным можно было отнести состояния бесцельного возбуждения и акинезии. Возбуждение выражалось в постоянном стремлении к ходьбе по кругу или маятникообразной ходьбе от препятствия к препятствию. Возбуждение было однообразно, не прерывалось часами, сопровождалось амбитендентностью и амбивалентностью, импульсивными поступками: смехом, слезами, агрессией, внезапным бегом в неопределенном направлении. Дети не обращали внимания на окружающих, на зов не откликались, словно глухие. Иногда на обращенную к ним речь возникала реакция в виде движений глаз, поворота головы, первых шагов к зовущему, которые тут же прерывались, заменяясь противоположным движением или топтанием на одном месте. Походка становилась необычной: движения выполнялись в неравномерном ритме, были то размашистыми, то ограниченного объема и протекали без содружественности. Бесполезные и непроизвольные движения неожиданно сочетались с целенаправленными. Несмотря на ходьбу часами, не возникало видимого утомления. Остановить детей было трудно. Если их пытались удерживать, они молча стремились освободиться. Сопротивление воздействию у них довольно быстро истощалось, но через некоторое время возобновлялось Предоставленные самим себе, дети вновь принимались за прерванную ходьбу. Выражение лица у них было отрешенное, периодически появлялись гримасы: дети кривили рот, вытягивали губы в хоботок, щурили и тут же широко раскрывали глаза, морщили лоб. Хотя дети не обращали внимания на окружающих, они никогда не натыкались на предметы, обегали персонал. На этом этапе расстраивалась речь. Вначале дети по нескольку раз без естественного удовольствия повторяли одни и те же слова, темп и громкость речи становились неустойчивыми, интонации и ударения — необычными; затем дети замолкали. Но, оставшись одни, иногда проснувшись ночью, они могли правильно выразить свое желание, говорили сами с собой. В последующем течении болезни явления мутизма нарастали; несмотря на это, дети и в дальнейшем могли неожиданно ответить на шепотную речь или непрямое к ним обращение, выполнить инструкцию, адресованную другому ребенку. Состояние возбуждения спонтанно перемежалось вялостью. Тогда дети стремились лечь, подолгу лежали в бездействии, забившись под стол, кровать или в тихий угол комнаты, иногда принимали вычурное положение. Как в период возбуждения, так и при вялости у детей этой группы не отмечалось мышечного напряжения «восковой гибкости», на что особенно важно обратить внимание. Мышечный тонус у них был изменчивым, преобладала гипотония; изредка на короткое время при обследовании улавливались скоропреходящая гипертония. Сон расстраивался, дети просыпались ночью и подолгу лежали без сна. Одевать их, кормить, выводить на прогулку приходилось с принуждением. Стоило прекратить активное побуждение извне, как любая примитивная деятельность тут же прерывалась прыжками, ходьбой или состоянием бездействия. У ряда детей 3—5-летнего возраста моторное возбуждение сочеталось с идеаторным. Структура моторного возбуждения при этом оставалась неизменной, речевое возбуждение периодически возникало в течение дня, и выражалось в речевом напоре. Речь состояла из потока не связанных смыслом слов и слогов, невнятных словосочетаний, обрывков воспоминаний, отрывочных фактов, эхолалии только кем-либо произнесенных фраз. Дети говорили безостановочно, иногда до изнеможения. Слова то произносили четко, то искажали их, вставляя ненужные буквы и слоги, пропуская необходимые звуки. Скандировали, не договаривая последние слоги или объединяя последние и первые слоги, рифмовали непонятные словосочетания. Речью дети в целях контакта не пользовались: не обращались с просьбами, не отвечали на вопросы. Регрессивно-кататоноподобный симптомокомплекс расстройств определяли падением активности, появлением аффективной безучастности, регрессом поведения, моторики и речи, к которым позднее присоединялись состояния кататоноподобного возбуждения или пассивности (адинамия с вычурными позами). Появлялись амбивалентность в поступках, импульсивные действия. При неполном регрессе речи обнаруживались эхолалия, речь на шепотное обращение к ним, отставленные ответы-штампы. К регрессивным движениям относились атетозоподобные движения в пальцах рук, прыжки на носках, вместо ходьбы — ползание и другие ранее преодоленные движения. Регрессивные движения повторялись много раз, часами изо дня в день. При их выполнении не наступало пресыщений, они возникали на «холодном», индифферентном аффективном фоне, были бесцельны. Естественно, что у детей 2—5 лет они были сложнее, чем сходные движения у детей более раннего возраста, и всегда несли на себе как отпечаток прежних форм движения, так и налет моторной ловкости, которая была достигнута к началу заболевания. Поэтому таким движениям всегда была свойственна индивидуальность. У всех детей наряду с перечисленными состояниями кататоноподобного возбуждения при резком утяжелении состояния возникало хаотическое возбуждение с негативизмом и агрессией, аутоагрессией и импульсивностью. При этом больные активно сопротивлялись воздействию, были напряжены и злобны. Кататонический симптомокомплекс с явлениями оцепенения, мышечным напряжением обнаружен у детей 3— 5 лет и старше. У них нарастала неподвижность, заторможенность. Одни в этом состоянии предпочитали сидеть согнувшись, опустив голову; другие — неестественно распрямившись, откинув голову назад, обратив немигающий взгляд вдаль. Иногда дети не поднимались с постели, в которой подолгу находились, в «эмбриональном» положении: голова приведена к груди, ноги согнуты в коленях, руки — в локтевых суставах, прижаты к груди и животу. При попытке распрямить ребенка, уложить поудобнее у него возникало мышечное напряжение, наблюдалась поза по типу «воздушной подушки». При некотором облегчении состояния, когда ребенка удавалось поднять, он сопротивлялся в этом состоянии любому воздействию. Во всех мышечных группах при активном обследовании выступала гипертензия и даже отчетливая каталепсия, руки и голова оставались на некоторое время в приданном положении. Когда такого ребенка вели, сопротивление не истощалось, походка была шаркающая, он с трудом отрывал ноги от пола. Поза и во время ходьбы оставалась «застывшей», руки, согнутые в локтевых суставах, были прижаты к телу, шея и туловище неестественно распрямлены. Как только ребенка переставали вести, он останавливался и топтался на месте. Выражение лица было маскообразное, временами искажалось гримасами. У этих детей отмечалась эхопраксия, иногда персеверация, когда они по многу раз повторяли одно и то же действие. Временами дети становились крайне подчиняемыми, сохраняли придаваемые им позы, так что даже окружающие их дети, замечая это явление, пытались с ними играть, как с «куклами», придавая определенное положение их рукам и голове. Изредка это состояние прерывалось импульсивным бегом и агрессией, направленной на первого встречного. Ступорозные состояния все же были не так глубоки, периодами дети становились более податливыми, не сопротивлялись, если их вели в другую комнату, к столу, на прогулку. Кататоно-гебефренный симптомокомплекс определяли моторное прерывистое возбуждение, повышенное настроение с чертами беспричинной веселости, дурашливостью, расторможением примитивных влечений. В поведении выступали элементы игры, однообразно повторяющейся в этот период. При этом иногда обнаруживались неглубокие проявления психического регресса, в виде утраты сложных поведенческих навыков. Подобный комплекс симптомов отмечен у детей 5— 6 лет. Для комплекса расстройств, которые определяли кататоноподобные состояния со сновидностью, были характерны нарушения сна, растерянность, сновидения устрашающего характера, отрывочные зрительные галлюцинации, кратковременные периоды зачарованности, когда дети в отрешении не узнавали окружающих, чему-то улыбались, что-то ловили в воздухе, иногда испытывали ощущение «полета». Эти расстройства быстро заменялись кататоноподобным возбуждением либо состояниями аспонтанности. Эти состояния возникали у детей не моложе 5 лет. Депрессивно-субступорозный симптомокомплекс клинически будет охарактеризован в ходе описания аффективных расстройств, так как при нем они были основными. Итак, для кататоноподобного и кататоноподобного в сочетании, с выраженными проявлениями регресса или полиморфных состояний с кататоноподобным возбуждением характерен не полный симптомокомплекс расстройств, свойственный кататоническому синдрому у больных зрелого возраста, страдающих шизофренией. Моторные возбуждения, как и состояния адинамии, протекали на фоне гипотонии или сменяющегося мышечного тонуса. При этом явления оцепенения, восковой гибкости отсутствовали, не было отчетливых персевераций и к тому же в ряде случаев наблюдался выраженный регресс моторики и речи. Между тем кататоноподобный тип возбуждения, как и кататонический, характеризовался непроизвольностью своего появления, нецеленаправленным характером движений, их стереотипной повторяемостью. Возбуждение аутохтонно возникало, не могло быть прервано по воле ребенка и при речевом воздействии извне; обычно оно было прерывистым, затухало и возобновлялось без внешнего повода. Кататоноподобное возбуждение характеризовалось явлениями амбитендентности, импульсивностью, наличием стереотипии, манерностью поз и движений. Оно сопровождалось частичным или полным мутизмом. При этом обнаруживалось непостоянство произношения одних и тех же звуков, неологизмы, контаминация, эхолалия, речь в ответ на шепот, фонографизм Трамера, негативистические противоположные ответы, отсутствие ответов и речевое возбуждение в форме речевого напора. При кататоноподобных состояниях скованность отсутствовала, отмечались манерность осанки, движений, прерывистый меняющийся мышечный тонус, угловатость движений наряду с пластичностью и временами даже их грациозностью. Негативизм легко сменялся пассивной подчиняемостью. Несмотря на множество движений, которые больные в кататоноподобном состоянии совершали без всякой надобности, от них невозможно было добиться выполнения самых простых и нужных движений при побуждении извне. Амбитендентность в этих состояниях сводилась к быстрой смене двух противоположных движений или к незавершенности действия, обрыве его на полпути. Хотя большинство движений однообразно повторялось, отсутствовало сходство в движениях и истинная персеверация появлялась только у детей старше 5—6 лет. Эхопраксия также возникала в том же возрасте, что и персеверация. Эти особенности кататоноподобного двигательного возбуждения и адинамии, речевых расстройств у детей, больных шизофренией, и служили основанием для того, чтобы относить их к симптомокомплексу расстройств, близких к кататоническому, а из-за некоторого отличия мы считали возможным называть их кататоноподобными расстройствами. Подтверждением правильности нашего предположения служили данные об усложнении моторного и речевого возбуждения у одних и тех же больных с возрастом в повторных приступах болезни. Это и было показано в случаях, в которых во время первых приступов наблюдались кататоноподобные расстройства, а в дальнейшем, особенно после 5-летнего возраста, — приступы с кататоническими расстройствами, явлениями мышечного оцепенения, восковой гибкостью, персеверациями, положением по типу «воздушной подушки», эмбриональной позой. Возрастной особенностью кататонического симптомокомплекса была кратковременность состояний оцепенения (часы, редко отдельные дни), их меньшая глубина, большая выраженность пассивной подчиняемости. Кататоноподобные, кататонические и кататоно-гебефренные симптомокомплексы обнаружены у 26 детей, больных непрерывной злокачественной шизофренией (61,9 % от всей группы больных непрерывной злокачественной шизофренией) и у 54 — с приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией, т е в 42,5 % от всех случаев приступообразной, близкой к злокачественной шизофрении. Аффективно-кататоноподобные симптомокомплексы, кататоноподобные расстройства со сновидностью отмечены только у 19 (6,9 %) детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией. Таким образом, выявилась отчетливая взаимосвязь между типами течения шизофрении и сложными симптомокомплексами расстройств, их определявшими на разных этапах болезни. Взаимосвязь структурных особенностей перечисленных симптомокомплексов с онтогенезом больного отчетливо выражена. У детей до 3-летнего возраста отмечены кататоноподобные симптомокомплексы в сочетании с симптомами регресса; кататонический симптомокомплекс обнаружен у детей старше 3 лет, кататоно-гебефренный — у детей старше 5 лет, аффективно-субступорозный симптомокомплекс в отдельности и в совокупности с симптомами сновидности — у детей старше 3 лет. Таким образом, наиболее универсальным комплексом расстройств у детей до 3-летнего возраста является кататоноподобный с чертами регресса. Симптомы обманов восприятия. К галлюцинациям, как и в зрелом возрасте, относили мнимые восприятия, возникавшие без наличия внешнего объекта. У 11 детей в возрасте 1!/2—3 лет во всех случаях при наличии речи обнаружены зрительные и тактильные галлюцинации Они возникали в просоночном состоянии в ночное время или при засыпании, которое прерывалось безотчетной выраженной тревогой. В зависимости от типа галлюцинаций одни дети говорили, что их кусают насекомые, стряхивали что-то с себя, другие — утверждали, что видят перед собой того или то, чего не было на самом деле. «Тут муха», «бабочка», «автобус» и т. п. И днем эти дети становились тревожными, у них появлялся страх обычных предметов, посторонних людей, новой обстановки. Они не отпускали от себя мать, становились раздражительными, отказывались от игр, плохо ели. Для подобных состояний характерны повторяемость, изо дня в день или через несколько дней, абсолютная идентичность жалоб, невозможность переубедить больных в чем-либо. Обманы восприятия напоминали его изменения в состояниях инфекционного делирия на высоте температуры, отмечаемые у детей многими авторами (Т. П. Симеон, М. М. Модель, Л. И. Гальперин, 1935; Г. Е. Сухарева, 1947; Н. Maudsley, 1871, и др.). По-видимому, и мы можем относить эти расстройства восприятия к иллюзорным, просоночным, гипногагическим зрительным и тактильным галлюцинациям. У остальных 52 детей обманы восприятия обнаружены в возрасте 3—6 лет. В этой, более старшей возрастной группе, эти расстройства в основном возникали в просоночном состоянии, реже в дневное время, в состоянии выраженного страха, безотчетного ужаса, тревоги. Галлюцинации были просты по содержанию, эпизодичны, кратковременны, исчезали с уменьшением, тревоги, т. е. в основном были связаны с аффектом страха. У детей этой группы обнаруживались не только зрительные и тактильные, как у младших больных, но и слуховые и выделяемые нами оральные галлюцинации (особая форма висцеральных галлюцинаций). При этом виде расстройств в период засыпания, в вечернее, дневное время или при пробуждении от сна ночью и днем дети (в 32 случаях) испытывали страх, в тревоге озирались по сторонам, вглядывались в пространство перед собой, в пределах кровати, реже в другие места помещения и «видели» простые образы. При этом дети уверяли: «Там волк. Он желтый». «На потолке блохи», «Там паук», «Морды, я их боюсь, я их вижу» и т. п. Или они говорили: «На кровати змей», «Кусают клопы» и т. п., в последних случаях ощущали, «чувствовали», постороннее присутствие. У 4 детей зрительные галлюцинации возникали в дневное время, сопровождались страхом, выраженной тревогой. Они видели «страшного дядьку», «он серый». В ужасе застывали перед видениями, иногда пытались обходить эти места или просили родных «перенести через них». Боялись мест в помещении, где впервые у них возникли обманы чувств. И тогда же появлялись опасения в отношении собственного здоровья, гиперкинезы, состояния ажитированной тревоги с метанием и плачем. Слуховые обманы нами обнаружены впервые у детей 3—4 лет. Они слышали «стук», «бой часов», «петушиный крик». У детей 5—6 лет слуховые обманы были уже более сложного содержания: «кто-то плачет», «говорят непонятное». Только 2 детей — 5 лет 2 мес и 5 лет 6 мес — смогли сказать, что они слышат «в ушах разговор». «Голос сказал: ты умрешь». Только в нескольких наблюдениях в этом же возрасте у больных детей мы выявили слуховые обманы в дневное время. Дети были отгорожены от сверстников, окружающего мира, загружены, почти не разговаривали с персоналом, родными, находясь в стороне, подолгу прислушивались к чему-то, иногда односложно отвечали, жестикулировали, гримасничали. В этих случаях удавалось установить, что они слышали голос из стены. Содержание слуховых обманов дети в основном не передавали (кто-то говорит., он говорит… он ругается…). У 3 детей наряду со зрительными были обнаружены тактильные галлюцинации, у 4 — только тактильные. Они были сложнее, чем похожие тактильные галлюцинации у детей предшествующей группы. Им было свойственно особое детское содержание. Дети утверждали: «На руках стекляшки», «мальчики в руках», «в пальце нитка». У 7 детей выявлены видоизмененные висцеральные галлюцинации, которые мы называли оральными. Дети испытывали болезненные ощущения со стороны ротовой полости: «Во рту бумага и железки», «во рту жженая бумага», «волосы во рту». Были и собственно висцеральные галлюцинации: «В животе сидит человек, он пищит». Наконец, у 3 детей наряду со зрительными были обонятельные галлюцинации, они ощущали неприятный запах от пищи. Галлюцинации всегда сопровождались тревожным аффектом, были эпизодичными и кратковременными, обычно возникали на протяжении 2—4 нед, реже дольше. Как только снималась тревога, улучшалось состояние, почти всегда исчезали галлюцинации. Только у 4 детей из 52 обманы наблюдались на протяжении 2—6 мес. Когда исчезали тревога, страх, галлюцинации прекращались; расспрос о пережитом всегда вызывал протест со стороны ребенка. При этом дети беспокоились, становились напряженными, у них появлялись вегетативные реакции. Психотерапевтические беседы не снимали тревоги, дети не разубеждались в пережитом, к нему не появлялось критического отношения. По-видимому, отсутствие «трактовки» переживаемого лишало ребенка возможности «как-то понять» болезненное состояние, поэтому и повторно возникающие обманы восприятия, как в первый раз, сопровождались страхом, были как бы спаяны с аффектом тревоги, ребенок не привыкал к ним, и вместе с тем страх переживал аутистически. Последнее характерно для галлюцинаций при шизофрении. Просоночные зрительные галлюцинации трудно отграничить от устрашающих сновидений с визуализацией устрашающих образов. Вместе с тем убежденность детей в наличии пережитого, проекция вовне галлюцинаторного образа, точное определение его одним и тем же названием, клишеобразная повторяемость и сходство образов, ощущений в повторных, случаях давали основание предполагать у детей наличие истинных галлюцинаций. В тех же случаях, когда они «видели» всякий раз разное, при повторных вопросах пополняли свой рассказ новыми деталями о «виденном», этот вид расстройств невозможно было относить к расстройствам восприятия, гипногагическим, просоночным, иллюзорным галлюцинациям, а следовало предполагать галлюцинации воображения Дюпре с визуализацией представляемого образа, или явления эйдетизма. У 12 детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией, были обнаружены особые «видения» — обманы восприятия, близкие галлюцинациям воображения Дюпре. Подобный тип расстройств выявлен только у больных шизофренией детей старше 5 лет в периоде тревожного состояния «Видения» характеризовали непроизвольность появления представлений ранее виденных образов, с определенной локализацией этих виденных образов в «глазах», «перед глазами». «Видения» к тому же всегда были маленьких размеров и иногда напоминали «картинки в книге» или «мультфильмы». Образы в «видениях» сменяли друг друга, повторялись с новыми дополнениями в последующие дни. Дети не могли от них освободиться по желанию. Временами «обманы» возникали после мыслей об этих явлениях. Нередко произвольное и непроизвольное в появлении образных представлений не всегда отчетливо разграничивалось детьми. Расспрос об этих явлениях был обычно неприятен ребенку. Дети всегда осознавали нереальный характер подобных «видений». Можно предположить, что в этих случаях возникали особые обманы восприятия, с одной стороны, близкие галлюцинациям воображения типа Дюпре, с другой — псевдогаллюцинациям. В последнем случае должно было бы присутствовать ощущение «сделанности», «влияния». У больных детей преддошкольного возраста нам не удалось наблюдать в структуре обманов восприятия этих качеств. В связи с тем что рассказ маленьких больных о переживаемых состояниях скуден и к тому же из-за аутистичности переживания неполный, характер описываемых расстройств остается недостаточно ясным. Можно предположить, что данное состояние может относиться и к кругу насильственных представлений с их визуализацией. Однако этому предположению несколько противоречит локализация видения во внешнем пространстве. Частота рассмотренных галлюцинаций в разных симптомокомплексах при различных формах течения шизофрении у детей раннего дошкольного возраста следующая. Галлюцинации обнаружены в 47,6 % случаев непрерывной злокачественной шизофрении, в 23,8 % —приступообразной, близкой к злокачественной, в 9,7 %—приступообразной малопрогредиентной шизофрении. Обманы восприятия были просоночными либо возникали на высоте тревоги, выраженного страха в дневное время. Галлюцинации в картине. болезни сами по себе не являются признаками неблагоприятного прогноза. Однако сочетание их с кататоноподобными расстройствами, тем более регрессом, прогностически неблагоприятно. Последний тип расстройств обнаруживался только у больных непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией Тревога с галлюцинациями без регресса отражала остроту состояния. Приступы с этим симптомокомплексом расстройств характерны для малопрогредиентной шизофрении После них формировалась устойчивая ремиссия, в которой обнаруживались неглубокие изменения личности псевдопсихопатического круга. В 5,8 % случаев приступообразной малопрогредиентной шизофрении обнаружены обманы восприятия, близкие галлюцинациям воображения Дюпре. Обманы восприятия встречались только при малопрогредиентной приступообразной шизофрении наряду с неврозоподо0-ными и аффективными расстройствами. Этот симптомокомплекс расстройств прогностически благоприятнее предшествующих симптомокомплексов с обманами восприятия. Симптомы прообразов бреда. Симптомокомплекс расстройств с патологическими суждениями типа бредовых у больных шизофренией детей в возрасте до 5 лет не был обнаружен. Между тем у 5—7-летних больных были выявлены состояния, которые характеризовались аффектом тревоги, беспокойства, безотчетного страха, негативизма. На высоте этого состояния неожиданно появлялась недоброжелательность к родным. Чувство антипатии нередко было так сильно, что дети не оставались наедине с лицом, к которому она проявлялась. В присутствии этих лиц дети становились тревожными, суетливыми, стремились причинить вред: толкали, щипали, ударяли их. Неприязненное отношение иногда распространялось на другого члена семьи, которого дети также начинали чуждаться. Это отношение неприязненности не объяснялось вообще или объяснялось всякий раз по-разному: «Она чужая», «Он черный», «У него грязные глаза» и т. п. В этих случаях, по-видимому, формировалось скорее ощущение, которое не достигало в своем развитии уровня стойкого патологического суждения. Вместе с тем, оставаясь на уровне ощущения, оно приобретало такие же качества, как и патологическое суждение. Оно было беспричинным и не поддавалось коррекции извне, им определялось поведение ребенка. Таким образом формировался «бред» ощущения, в этом было его возрастное своеобразие. У ряда больных возникало сходное отношение к пище. Дети испытывали страх, тревогу во время кормления. Они хотели есть и тут же отказывались от пищи. При этом они беспокоились, плакали, кричали, не поддавались уговорам. Причину их тревоги, отказа от пищи они объясняли разно: «пища плохая», «грязная», «до нее дотронулись руками» и т. п. Это состояние отличалось от навязчивых опасений заразиться, так как в последнем случае дети этого возраста осознавали неправильность своего отношения, боролись с ним. Это не было отказом по убеждению из-за сверхценного отношения к своей внешности со стремлением похудеть, как при синдроме анорексии. Наконец, это не было связано с потерей аппетита; наоборот, ребенок испытывал чувство голода и желание есть сохранялось. В этих случаях формировалось стойкое, некорригируемое отрицательное отношение к пище, которое сопровождалось тревогой, необъяснимым страхом съесть что-то плохое. При подобном отношении к пище не формировалось бреда «отравления», свойственного взрослым больным. В этих случаях, как при ощущении антипатии к некоторым лицам, возникало патологическое ощущение от возможности принятия пищи, отдаленно напоминавшее бред отравления. Это чувство было непонятно ребенку. Дети не могли объяснить его и не давали ему «трактовки». Таким образом, отношение к пище формировалось не на уровне суждений, а на уровне ощущений, было смутным и вместе с тем не корригировалось извне; им определялось поведение ребенка. Надо заметить, что со времени формирования чувства антипатии к родным или особого отношения к пище состояние детей несколько стабилизировалось. Тревога становилась менее выраженной. При непрерывной злокачественной шизофрении (у 16 % детей) к перечисленным расстройствам вскоре присоединялись кататоноподобные симптомы, а затем формировалось конечное состояние. При приступообразной малопрогредиентной шизофрении (у 10 % детей) состояние исчерпывалось аффектом тревоги и чувством антипатии. После выхода из приступа при малопрогредиентной шизофрении (у 5,7 % детей) на отдаленных этапах болезни в клинической картине наряду с нарушением поведения, неврозоподобными аффективными расстройствами появлялось чувство антипатии к одному из родителей. И в этих случаях удалось наблюдать, как формировалось похожее необъяснимое и не поддающееся разубеждению чувство недоброжелательности к отцу, матери или близкому родственнику. Для этого чувства были характерны перечисленные выше качества патологического ощущения. У б детей с вялотекущей шизофренией (17,1 %) на отдаленных этапах развития болезни выявлены бредоподобные фантазирования. При этом расстройстве патологические суждения возникали в круге фантазий. Дети были убеждены в своем особом назначении, называли себя главарями «хулиганских шаек» и т. it., вся их деятельность сводилась к патологическому фантазированию. У них возникало убеждение в реальности вымышленных фактов. Поведение подчинялось вымыслам. Временами фантазирование протекало с чертами насильственности. Перечисленные особенности такого фантазирования давали повод предполагать его близость к бреду, поэтому они и получили название «бредоподобных». Эти состояния возникали у детей старше, 5 лет. У 20 детей с малопрогредиентной приступообразной шизофренией (13,3 %) формировались ложные суждения, тесно связанные с аффектом повышенного или сниженного настроения. Эти высказывания также обычно сочетались с фантазиями: «Я правитель ханства», «Я самый сильный». Идеи самоотрицания обычно высказывались в форме желаемого отрицания; полного убеждения в наличии отрицания у детей 4—6 лет не было отмечено. После приступов с этим симптомокомплексом расстройств устанавливалась ремиссия. Симптомокомплекс расстройств, близкий к обсессивному. У 36 детей 1—2 лет и у 56 в возрасте 2—3 лет возникали безотчетный страх, опасения, боязнь и моторные расстройства. Моторные расстройства в возрасте 1—3 лет представляли собой бесцельные движения, которые впервые возникали направленно, а затем утрачивали свое целевое назначение. Бесцельные движения возникали в дневное время, однообразно повторялись, усиливались при волнении, не зависели от изменения мышечного тонуса, чем отличались от хореиформных. У одного и того же ребенка могло быть несколько видов бесцельных движений, причем одни периодически заменялись другими. Бесцельные однообразные движения у детей до 3-летнего возраста легко становились стереотипными. Помимо этого, отмечались гиперкинезы, тики и лишние движения, которые всегда были изменчивыми по форме и наблюдались наряду с целенаправленными действиями. Дети не могли спокойно стоять, сидеть, теребили на себе одежду, касались руками лица и т. п. Гиперкинезы и тики обычно не замечались детьми. Однообразные бесцельные и лишние движения замечались, если на них останавливали внимание со стороны, и тогда на короткое время дети могли сдерживаться от их выполнения. Можно полагать, что у детей до 3 лет бесцельные повторяющиеся движения были близки навязчивым движениям, занимая как бы промежуточное положение между навязчивостями и гиперкинезами, так как первоначально они имели целенаправленное (корковое) происхождение, а затем нередко автоматизировались. У детей в возрасте 1—2 лет в основном отмечался безотчетный страх. Он был беспочвенным, повторялся. Периодами страх сопровождался состояниями ажитации. В 2—3-летнем возрасте возникала предметная боязнь машин, улиц, посторонних лиц и т. п. Она появлялась при столкновении ребенка с устрашающей ситуацией, устрашающим объектом или при напоминании о нем. Как только источник патологического переживания исчезал из поля зрения ребенка, самочувствие его улучшалось. Из-за конкретного восприятия действительности ребенок, если он был в спокойном состоянии при расспросе о причине боязни, обычно полностью отрицал у себя наличие боязни. Чуждость, навязчивый характер боязни детьми данного возраста не определялись, в этом — возрастное своеобразие такого типа расстройств. У 184 детей 3—5 лет были сходные с описанными ранее однообразные бесцельные движения, которые не всегда замечались ребенком и легко автоматизировались, а также наблюдались безотчетный страх, повторяющаяся боязнь и более сложные моторные и идеаторные расстройства, носившие характер навязчивых. Дети этого возраста уже н-ачинали ощущать бесцельный характер движений, тяготились ими. При расспросе говорили, что «не могут сдерживаться» от их выполнения. Наряду с периодически возникающим безотчетным страхом у этих детей начинали формироваться истинные фобии. Тематика их нередко была необычной: фобии огня, облаков, тени, языка и т. п. Становились отчетливыми и опасения, которые касались прежде всего собственного благополучия. Дети опасались, что с ними случится Нечто плохое: «Мать не придет за ними в сад», «Их забудут», «Они заболеют» и т. п. У детей старше 3 лет возникали опасения и за жизнь своих близких вне непосредственной связи с опасностью, характеризовавшиеся чувством чуждости, стремлением избавиться от них. Дети уже по-другому формулировали их: «Я знаю, что не надо об этом думать, но ничего не могу с собой поделать». У детей 3—6 лет возникал особый род идеаторных навязчивостей в форме навязчивых вопросов. В основе таких вопросов лежит физиологическое состояние в первом возрастном кризе, в котором ребенок и в норме при познании окружающего мира использовал опыт старших, в связи с чем задавал постоянно вопросы. Больные дети повторяли одни и те же вопросы много раз, не нуждались в ответах на них или требовали только определенного ответа. Значение таких вопросов в познании окружающего утрачивалось, они становились бесцельными. Дети осознавали их ненужность, но не справлялись с искушением, вновь и вновь задавали один и тот же ставший бесполезным вопрос. Навязчивый характер приобретало и рифмование одних и тех же неологизмов: «модель — водель…», «рык, окына, камелета» и т. п., в основе которых также лежало возрастное словотворчество, но оно, как и вопросы, приобретало бесцельный, навязчивый характер. У детей старше 3 лет возникали к тому же навязчивые влечения к произношению бранных слов, к совершению опасных действий: «Хочется попасть под машину, упасть в колодец, стать на карниз» и т. п. У некоторых детей тут же возникали контрастные влечения: страх смерти и стремление заглянуть в канализационный люк, куда можно упасть, и т. п. Появлялись также навязчивые агрессивные влечения: «кусать, бить, щипать» родных. Если дети осуществляли их, то потом испытывали двойственное чувство — раскаяние и удовольствие. В этом возрасте возникало навязчивое мудрствование: «заумные» вопросы из области «астрономии», «о жизни и смерти», «философии». Повторяющиеся представления были чужды, тягостны для детей. У некоторых в этом состоянии наблюдались также тяготившие их повторяющиеся сновидения с одинаковым содержанием. При появлении сознания ненужности навязчивых мыслей, движений, боязни возникали защитные ритуалы, с помощью которых дети старались избавиться от неприятных им движений и мыслей. Тогда одно ненужное движение заменялось другим ненужным движением или повторением слов, бормотанием или действиями. Когда же навязчивости овладевали больными, наступали состояния резкой тревоги, беспокойства, присоединялись вегетативные симптомы. У детей холодели руки и ноги, отмечалось покраснение, побледнение кожных покровов, появлялись потливость, «неприятные ощущения» в сердце, тошнота. Все это сопровождалось чувством безотчетного страха и ажитацией. В вечерние часы у ряда детей навязчивости усиливались, поэтому они плохо засыпали. У некоторых из них возникали фобофобии, страх, что «страхи» будут мешать спать, поэтому дети отказывались ложиться в постель. Таким образом, у детей с возрастом наблюдалась отчетливая трансформация расстройств, близких к обсессивным, в моторной и идеаторной сферах, которые приобретали обсессивный характер. Сами обсессивные расстройства постепенно усложнялись с возрастом детей, возникали разнообразные фобии, ритуальные проявления, полярные навязчивости, навязчивое мудрствование. Описанный тип расстройств в сочетании с аффективными наблюдался кратковременно, на начальном этапе развития болезни у 52,3 % больных непрерывной злокачественной и у 39 % —приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией. Собственно обсессивные. расстройства в сочетании с аффективными проявлениями и психопатическим поведением обнаружены у 63 % детей, больных малопрогредиентной приступообразной и у 100 % —непрерывной вялотекущей шизофренией. У детей, больных непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией, подобные расстройства были лишь в начале болезни, преимущественно исчерпываясь гиперкинезами, тиками, лишними движениями, состояниями безотчетного страха и опасениями; они не усложнялись, а сменялись аффективными, галлюцинаторными, кататоноподобными и кататоно-гебефренными расстройствами. При непрерывной вялотекущей шизофрении li приступообразной малопрогредиентной шизофрении расстройства неврозо-подобного типа отмечались на протяжении длительного периода в сочетании с аффективными расстройствами и псевдопсихопатическим поведением. Аффективные синдромы, определяющиеся расстройствами настроения депрессивного и маниакального типа в обособленном виде ив сочетании с другими расстройствами. Вероятность аффективной природы состояний ночного плача и беспокойства, состояний моторного возбуждения на фоне повышенного настроения у детей в возрасте до 1 года уже обсуждалась выше. У детей в возрасте 1—3 лет аффективные симптомокомплексы выявлены в следующих формах. Адинамическая депрессия характеризуется монотонно безрадостным настроением, вялостью, медлительностью, снижением интереса к окружающему, однообразием поведения, бедной по содержанию игрой в стороне от всех. Депрессивная триада выражена довольно отчетливо. Безрадостное настроение отражается в картине поведения, сниженных интересах, отсутствии свойственной детям лабильности настроения. Жалоб в этом периоде дети не высказывают. У окружающих иногда появляется предположение о снижении интеллекта у этих больных, так как они словно бы утрачивают только недавно приобретенные знания, навыки, не используют их в играх, не накапливают новых знаний, не запоминают сказок, стихов, не осваивают новых игр, нуждаются в побуждении к деятельности. Моторная вялость выражена отчетливо, как и соматические изменения. Адинамия у детей временами сопровождается бессилием, тогда они подолгу находятся в однообразном положении, редко меняют позы. Тревожная депрессия с ажитацией возможна уже и в этом раннем возрасте; она характеризуется тревожным настроением, общим беспокойством. В поведении усиливаются беспричинные реакции протеста, временами появляются истероформные реакции с резким негативизмом, капризностью, плачем. Периодически в течение дня возникают состояния острой тревожной ажитации, которые сопровождаются вазовегетативными расстройствами, потливостью, покраснением и побледнением кожных покровов, изменением аппетита, повышенной жаждой. Идеаторный компонент депрессивной триады в этих состояниях отражается в бездеятельности и непродуктивности. В основном выражено бесцельное двигательное беспокойство, заторможенность проявляется лишь временами. Полностью нарушается игра, дети ничем не могут заниматься. У детей этой возрастной группы возможны также и состояния гипомании. Повышенное настроение с оттенком веселости сочетается с двигательной суетливостью. Целенаправленная деятельность не только не облегчается, а также расстраивается. Дети ни на чем не могут сосредоточиться, внимание становится поверхностным, они легко выходят из равновесия, раздражаются, ссорятся. Меняется и внешний облик ребенка: появляется блеск глаз, румянец на щеках, усиливаются мимические реакции и жестикуляция, нередко глаза открыты шире обычного. Голос становится громким. В речи заметны перескакивания с темы на тему, ускорение ее темпа. Нередко полностью расстраивается общение с окружающими. Дети перестают отвечать на вопросы, говорят только о своем, выкрикивают отдельные фразы, отрывки из песен, стихов, иногда непонятные слоги, отдельные, не связанные смыслом слова. Расстраивается засыпание, сон становится укороченным, дети перестают спать днем и вместе с тем не испытывают утомления. Аппетит повышается, иногда только избирательно. У детей 3—6 лет также наблюдаются состояния адинамической, тревожной депрессии и гипомании. У больных этого возраста состояния адинамической депрессии похожи на уже описанные такие состояния у детей младшей возрастной группы (1—3 лет). Для тревожной депрессии характерна большая выраженность тревоги, хотя, как и у младших детей, также возможна сменяемость тревожного состояния периодами вялости и адинамии. В состоянии тревоги возникают метание, плач, капризность, непонятные сменяющиеся желания. Особенно выражены вазовегетативные расстройства: потливость, гиперемия и побледнение кожи, меняющийся аппетит, рвота, тремор, общая «дрожь», как в ознобе. Все перечисленные явления тревожного состояния делали его похожим на диэнцефальные приступы. В ряде случаев тревожной депрессии особенно усиливались состояния протестности и негативизма, которые возникали аутохтонно и повторялись многократно в течение дня. Обычные уговоры не успокаивали ребенка, что сразу отличало эти состояния от детской капризности. У больных этой старшей возрастной группы уже были возможны депрессии с идеями вины. Эти состояния наиболее приближались к депрессии эндогенного типа с классической депрессивной триадой. Настроение у детей было явно снижено. Они то монотонно ныли без слез, то неуемно плакали. Менялся облик ребенка, лицо приобретало страдальческое выражение. Беспокойство с бесцельной суетливостью сменялось малой подвижностью. Временами при углублении адинамии менялась осанка, дети становились похожими на стариков, ходили, опустив голову, согнувшись, волоча ноги, не двигали руками. Говорили тихим голосом, от игр отказывались. Нарушался сон, снижался аппетит. Для депрессии этого типа были типичны суточные колебания настроения. К вечеру, а иногда в середине дня, перед дневным сном, возникали моторное беспокойство, бесцельная ходьба. Дети устраивали возню, вмешивались в дела взрослых, портили игрушки, беспричинно смеялись. Продуктивность в эти часы оставалась сниженной, дети не могли слушать чтение, не сосредоточивались на предлагаемых играх. Депрессивные состояния этого типа характеризовались и возможностью углубления собственно депрессивного состояния. У детей 4—6-летнего возраста появлялись мимолетные жалобы на неприятные или болевые ощущения в разных частях тела, преимущественно в конечностях. Иногда были мимолетные высказывания, в которых отражались переживания больными «скуки» и «тоски». У некоторых детей тогда же возникали явления депрессивной дереализации: «все как в тумане», «как во сне», «все вещи старые». В последнем случае изменялось не только восприятие реальности, четкости предметов окружающего мира, но и ощущение времени их использования, т. е. появлялись элементы, близкие проявлениям «уже виденного». Иногда у детей в этих состояниях отмечались ощущение остановки времени, явления отчуждения сна. Некоторые дети начинали переживать свой «возраст», испытывали страх приближения старости, они тревожились, что прожили много лет. Иногда у них расстраивалось восприятие собственной личности с ощущением ее уменьшения: «Я становлюсь все меньше и меньше», а при дальнейшем углублении депрессии появлялись высказывания, близкие к идеям отрицания: «Он мертвый, его в милицию надо», «Пусть меня не будет, пусть разрежут ножиком пополам». В нигилистических или близких им высказываниях обычно отсутствовала полная убежденность собственного отрицания, нигилизм проявлялся скорее в форме желаемого, а не истинного ощущения отрицания себя. Легко возникали состояния, близкие к меланхолическому раптусу, с вегетативными нарушениями. У детей еще более старшего возраста, б—8 лет, обнаруживались депрессивные состояния с проявлениями чувственного бреда фантастического содержания. Дети при этом воспринимали себя и „окружающее в двух планах. Возникала иллюзия отрицательного двойника (отец родной и одновременно подставное лицо) и т. п. Чаще отрицательный двойник воспринимался в облике злого зверя. Нередко бывала смена положительного двойника отрицательным. Даже при незначительном изменении состояния патологические идеи тут же отступали. Эти расстройства обычно отмечались отрывочно и неравномерно у разных больных, что было связано не только с глубиной депрессивного состояния, но и с разной степенью психической зрелости детей. Заметное усложнение идеаторных расстройств наступало у больных детей старше 5—6 лет Депрессивные состояния всегда сопровождались соматическими изменениями: дети худели, кожные покровы становились сухими, бледно-серой окраски, под глазами появлялись синяки, снижался аппетит. Язык обычно покрыт налетом, губы становятся запекшимися. Дети отказывались от пищи, у них наблюдались запоры. Адинамический тип депрессии обнаружен у 11,4 % детей, больных непрерывной вялой шизофренией, и у 23 %—приступообразной рекуррентной шизофренией. Адинамическая депрессия у некоторых больных с чертами элективного мутизма, с возможностью смены адинамической депрессии, смешанными состояниями была выявлена у 20 % детей, больных шизофренией с вялым непрерывным течением и у 22 % —с приступообразной малопрогредиентной шизофренией. Тревожная депрессия с ажитацией обнаружена у 29,3 % больных рекуррентной шизофренией. Тревожная депрессия с чертами негативизма, дисфорическими проявлениями в сочетании с неврозоподобными расстройствами, влечениями, расстройствами поведения наблюдалась у 42,8 % больных вялопротекающей шизофренией и у 15 %—приступообразной малопрогредиентной шизофренией. При этом виде депрессии у детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией и вялой непрерывной шизофренией, выраженность аффекта тоски невелика — в основном обнаруживалось чувство тревоги и недовольства. В отличие от больных рекуррентной шизофренией недовольство в этих случаях направлено на окружающих, а не на себя. В поступках выступали проявления агрессии с садистскими влечениями. В игровой деятельности, фантазировании, влечениях находил отражение депрессивный фон настроения. Больные дети играли в похороны, рисовали кресты, могилы. Иногда у них возникали сновидения, в которых они переживали смерть. Наряду с этими расстройствами отмечались опасения детей за свое здоровье. Сочетание агрессивных тенденций в поведении с аффективной неустойчивостью, взрывчатостью, мрачностью, придавало депрессии дисфорический оттенок. Обычно утяжеление состояния вело к усилению навязчивых опасений, патологических фантазирования и влечений, а не углубления соответственно депрессивного аффекта. Тревожная депрессия с деперсонализационными расстройствами выявлена у 6,1 % больных малопрогредиентной приступообразной шизофренией, депрессия с идеями вины — у 25,6 % больных рекуррентной шизофренией. — Очерченные гипоманиакальные состояния обнаружены у 15,3 % детей, больных рекуррентной шизофренией, смешанные состояния и состояния гипомании в сочетании с нарушениями поведения, неврозоподобными расстройствами— у 37,2 % детей, страдавших приступообразной малопрогредиентной шизофренией. Состояния, близкие к депрессивно-субступорозным, выявлены у 4,7 % детей с малопрогредиентной приступообразной шизофренией и у 5,9 % детей с приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией. Аффективные симптомокомплексы как начальные, вслед за которыми развивались регрессивно-кататоноподобные расстройства, установлены у 26,2 % детей, больных приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией. Депрессии в этих случаях атипичны. Депрессия, как правило, сменялась гипоманией с дурашливым поведением. Гипоманию отличала неустойчивость настроения, что периодами напоминало состояния с лабильным аффектом. Для депрессий, в особенности для состояний гипомании, характерны нарушения коммуникативной функции речи, грубое расстройство поведения с оживлением патологических влечений. За этой стадией болезни в клинической картине приступа следовали кататоноподобные, кататонические расстройства, регресс поведенческих, моторных навыков и речи.

Долгое время детскую шизофрению рассматривали как отдельное заболевание, не связанное с шизофренией у взрослых. Сейчас большинство исследователей сходятся во мнении, что шизофрения, развивающаяся в детстве, является более тяжелой формой той же шизофрении, которой болеют взрослые, а не самостоятельным заболеванием.

Что может быть возможным признаком развития шизофрении у ребенка и когда нужно обращаться к детскому психиатру?

1. Странные стойкие фантазии

Ребенок не проводит разницы между собой и персонажем, которого он отыгрывает: называя себя «кошечкой», принимает пищу только из мисок на полу, на вопрос: «Кто ты?» не называет свое имя, не говорит, что он мальчик или девочка, а упорствует в том, что он «кошка». Говорящие дети более старшего возраста могут просить, чтобы их называли другими именами, рассказывать о не видимых никому друзьям, которые к ним приходят.

2. Непонятные страхи

Ребенок или не может объяснить, чего он боится, или, наоборот, четко описывает «чудовищ» или людей, которые приходят к нему по вечерам, может показать, где они стоят. Может упорно отказываться отвечать на вопрос, чего он боится.

3. Ухудшился уровень бытового и социального функционирования

Ребенок перестал следить за собой, умываться; предпочитает играм с друзьями уединенное времяпрепровождение в своей комнате, хотя раньше был общительным; ухудшилась успеваемость на развивающих занятиях, в саду или в школе; ребенок словно «глупеет», начинает вести себя соответственно более раннему возрасту.

4. Во время разговора ребенок оглядывается по сторонам, словно прислушивается к чему-то, при этом теряет нить беседы

Порой речь становится бессвязной. Ребенок жалуется на голоса в голове, которые кричат, указывают, комментируют. Может наблюдаться «распад» речи, фразы становятся более примитивными.

5. Немотивированная агрессия, жестокость

Ребенок может демонстрировать эмоции, не адекватные ситуации: например, смеяться, когда сообщают о грустном известии.

6. В рисунках появляется яркая контрастная цветность, не соответствующая сюжету (синяя трава, оранжевое небо и т. д.)

Вопреки сложившемуся мнению, черный цвет в рисунках далеко не всегда свидетельствует о развитии шизофрении, чаще такая палитра говорит о депрессивных расстройствах. Могут наблюдаться повторяющиеся, пугающие сюжеты: существа с зубами, оторванными конечностями, большими, четко очерченными глазами.

Московский дом книги

Лекция Натальи Керре

«Особое родительство: Как помочь ребенку с отклонениями в развитии и не сойти с ума»

Наталья Керре более двадцати лет помогает детям с аутизмом, умственной отсталостью, шизофренией, синдромом Дауна. Убеждена, что необучаемых детей не существует. Выправить до нормы можно далеко не каждого ребенка, но абсолютно у любого можно улучшить состояние по сравнению с изначальным. Использует в работе семейно-ориентированный подход. Открыто обсуждает с родителями даже самые страшные мысли, которые возникают у них после постановки диагноза.

На лекции Наталья представит свою книгу и расскажет:

• как пережить постановку диагноза;
• как сохранить семью и не «выгореть»;
• как наладить повседневный быт;
• как общаться со специалистами;
• как наладить работу с разными категориями особенных детей;
• какую коррекцию родители могут проводить сами;
• что делать и как жить, если ребенок неизлечим.

Нужно учесть, что развернутая шизофрения довольно редко встречается среди детей в возрасте до 12 лет. У мальчиков шизофрения чаще развивается в более раннем возрасте (первые признаки можно заметить уже в 2-4 года).

Детей с предрасположенностью к заболеванию шизофренией обычно изначально отличает ряд черт, которые требуют внимательного отношения к состоянию ребенка:

• Ребенок может сохранять познавательные функции и иметь нормальный уровень интеллекта, но при этом не мочь себя обслужить.
• Избегает всего, что связано с двигательной активностью, предпочитает спокойные, сидячие игры, стремится к уединению, больше играет в одиночестве (иногда — в свои, понятные только ему игры), чем в компании сверстников.
• Избирателен в общении, не умеет за себя постоять.
• С раннего возраста может подолгу находиться в тоскливом, «ноющем» настроения без внешней видимой причины.
• При возникновении проблемных ситуаций больше склонен уходить в себя, а не выдавать ярко окрашенную эмоциональную реакцию.

Первые признаки шизофрении обычно довольно размытые, со стороны они могут выглядеть как воспитательные просчеты: ребенок стал капризным, проявляет агрессию — «избаловали», появилось множество страхов — «просто должен взять себя в руки», перестает общаться со сверстниками — «возраст такой». Взрослые утешают себя подобными доводами и пропускают начальную стадию заболевания.

Помните, что в случае подозрения на развитие детской шизофрении лучше перестраховаться и проявить избыточную бдительность.

Чем раньше начать лечение и подобрать правильную схему приема медикаментов и психолого-педагогической работы, тем больше шансов, что состояние ребенка нормализуется.

К счастью, сейчас про шизофрению нам известно довольно много. Если лечение начато вовремя — при первых признаках заболевания, человек не игнорирует прием препаратов, работает с психотерапевтом, семья его поддерживает и принимает — есть все шансы на активную, счастливую и полноценную социальную жизнь.

Шизофрения довольно редко встречается у детей. Один заболевший ребенок на 50000 здоровых.

Шизофрения – заболевание психики, при котором страдает познавательная и эмоциональная сферы. Это проявляется уходом в себя и избеганием общения, снижением активности, оскудением эмоций, приступами однообразного возбуждения. Пациенты страдают от бредовых состояний, галлюцинаций зрительных и слуховых.

Для шизофрении характерно нарушения психической деятельности (речь, эмоции, поведение).

Причины и признаки

Ребенок в состоянии острого проявления болезни не может нормально воспринимать реальность, его восприятие фрагментарно, в некоторой степени случайно.

Симптоматика

Детская шизофрения в своем проявлении может отличаться от симптоматики взрослых больных. В раннем возрасте ее трудно диагностировать. Особенно остро шизофрения проявляется в период возрастных кризисов (трех , семи и тринадцати лет).

Симптомы заболевания разнообразны и зависят от возраста ребенка и формы заболевания. Но общим можно назвать проявление кататонических состояний.

Симптомы кататонического состояния

Кататонические состояния могут проявляться, не зависимо от формы заболевания.

Это состояние отличается повышенным возбуждением, импульсивностью действий. Приступ может длиться несколько часов.
Основными симптомами кататонического состояния являются:

• бесцельный бег или топтание на месте, резкие прерывистые движения без определенной цели,
• хаотичное хождение, часто по кругу, с «пустым» взглядом. Походка может быть страной с неравномерным ритмом. Ребенок не устает от длительного хождения,
• возбуждение, резко сменяющееся вялостью. Ребенок может резко остановиться и улечься в страной позе,
• часто ребенок может проснуться среди ночи, и мучатся бессонницей,
• при тяжелом течении болезни случаются приступы агрессии. Ребенок буквально крушит все, что его окружает, пытается укусить или удушить себя, может выкрикивать бессвязные слова.

Как проявляется болезнь в зависимости от возраста ребенка?

В раннем детстве заболевание проявляется следующими симптомами:

• уход от реальности, погружение в себя,
• гиперактивность,
• двигательные расстройства (стереотипные движения, регресс ходьбы),
• бедность эмоций,
• застывание в необычных позах,
• бессвязная речь,
• беспричинные слезы или смех,
• бессмысленные выкрики.

Для детей шести лет и старше характерным симптомом шизофрении является расстройство мышления. Так же к проявлениям заболевания относят:

• фантазии, в которые ребенок полностью уходит от реальности,
• усиление тревожных состояний и страхов,
• чрезмерная мнительность,
• вялость и пассивность,
• навязчивые движения,
• частые перепады настроения,
• жалобы на скуку .

Чаще всего подростки страдают гебефренией (одна из форм шизофрении). Она проявляется нелепыми шутовскими выходками, бедностью эмоциональной сферы, разорванностью речи, гротескными, необычными фантазиями.

Основу фантазий составляют странные желания или нелепые опасения, перерождающиеся во враждебное или агрессивное отношение к людям.

Для подросткового возраста основным симптомом шизофрении становятся галлюцинации и бредовые состояния. Как правило, впервые эти проявления болезни встречаются у детей 10-13 лет, но в некоторых случаях и раньше.
Чаще всего подростки страдают гебефренией (одна из форм шизофрении). Она проявляется нелепыми шутовскими выходками, бедностью эмоциональной сферы, разорванностью речи, гротескными, необычными фантазиями.
Основу фантазий составляют странные желания или нелепые опасения, перерождающиеся во враждебное или агрессивное отношение к людям.

Общими проявлениями заболевания можно назвать следующие особенности:

• амбиволентность,
• проблемы коммуникации,
• неуверенность в действиях или суждениях,
• расстройства мышления,
• расстройства речи (речь может быть как быстрой и отрывистой, так и замедленной с заиканиями),
• выдумывание новых слов,
• не способность к ассоциативному мышлению,
• утрата интересов и увлечений, но при этом может быть маниакальная одержимость неким объектом,
• бедность и невыразительность эмоций,
• трудности в ответах на прямые вопросы,
• навязчивое повторение мыслей,
• незавершенность высказываний,
• эгоцентризм,
• вычурные и сложные высказывания.

Особенности диагностики

Выявить шизофрению у детей в раннем детстве довольно тяжело из-за особенностей развития – томография или ЭЭГ не всегда могут помочь в диагностики. Поэтому выявить форму шизофрении сложно, так как для ее установления очень важно опросить пациента о его галлюцинациях и ощущениях. Из-за этого диагнозы ребенка могут меняться от депрессивного состояния до расстройств аутичного спектра. Часто в раннем возрасте вместо шизофрении диагностируется аутизм .

Проще диагностировать заболевание в подростковом возрасте. Диагноз ставится на основе беседы с психиатром и при явных симптомах шизофрении (оскудение эмоциональной сферы, апатия, расстройства личности). В этом возрасте для уточнения диагноза врач может назначить следующие дополнительные обследования:

• ЭЭГ (электроэнуцифлографиию) позволяющую отследить активность мозга и увидеть аномалии в его работе;
• Обследование сосудов;
• МРТ, благодаря которому выявляются типичные для шизофрении поражения структур головного мозга;
• Анализы на вирус Эпштейн-Барра или тесты на наличие следов наркотических средств.

Особое место в выявлении шизофрении занимает анализ рисунков больного. Поставить диагноз на основе творчества не возможно, но помочь в установлении формы заболевания оно может. Рисунки больного необычны их отличает стереотипность, неестественное сочетание цветов, необычность форм.

Лечение

Для лечения шизофрении у детей применяют медикаменты и психотерапию.

Маленьким детям назначают нейролептики, при необходимости ноотропы.

Важно поддерживать контакт родителей и лечащего врача, сообщать ему о малейших изменениях в состоянии ребенка.

Родителям не стоит отказываться от госпитализации ребенка, так как без нее невозможно добиться ремиссии заболевания.

Также важно помнить, что диагноз шизофрения не всегда ставит крест на будущем, своевременное и полноценное лечение позволяет ребенку оставаться частью общества. Дети с данным заболеванием могут посещать общеобразовательные школы, домашнее обучение назначается в случае, если сильно выражены аутичные симптомы шизофрении.

Воспитание и совместная жизнь с ребенком больным шизофрений довольно сложные задачи и требуют большой силы воли и терпения. Самое главное, что нужно родителям сделать, это принять диагноз сына или дочери и верит в успех терапии.

Вот несколько советов специалистов:

• не нужно спорить с ребенком о его галлюцинациях. Для детей с диагнозом шизофрения их видения часть реальности;
• постараться создать комфортный режим и обстановку, чтобы ребенок не испытывал лишние эмоциональные перегрузки;
• стараться обезопасить ребенка от самого себя во время психоза.

Важно вовремя диагностировать заболевание и начать его лечение. От этого во многом зависит дальнейшее будущее ребенка. Поэтому, заметив повторяющиеся странности в поведении ребенка, стоит обратиться к врачу, не дожидаясь первых манифестаций заболевания.

Детская шизофрения, являясь психическим заболеванием, поражает системы мозга, задевая эмоциональную и когнитивную (познавательную) сферы. Для болезни присущи психотические симптомы: расстройство мышления, неадекватные эмоциональные реакции, дезорганизованное поведение, ухудшение социального функционирования, утрата воли. Шизофрения у детей – это одно из распространенных психических заболеваний, поражающее до 1 % всех детей. Шизофрения в детском возрасте отмечается проявлением бреда, галлюцинации. Детей беспокоят видения, голоса, не воспринимаемые близкими и окружающими людьми.

Долгое время термин «детская шизофрения» применялся для обозначения разных расстройств, которые ничего общего не имели между собой, исключение составляли хроническое и тяжелое проявление симптомов шизофрении в раннем детстве. Детей относили к шизофреникам, если у них отмечались пограничные симптомы.

Детскую шизофрению дифференцируют от аутизма по следующим признакам:

— отмечаются незначительные нарушения в интеллектуальной сфере;

— наблюдаются не серьезные нарушения социального взаимодействия, а также речевого развития;

— появляются галлюцинации и бред;

— отмечаются этапы рецидивов и ремиссии.

В настоящий момент на основе критериев, применяемых для диагностирования шизофрении у взрослых, диагностируют заболевание у детей.

Детский тип шизофрении проявляет себя следующими начальными стадиями заболевания:

— малыш испытывает проблемы, которые связанны с нарушением режима сна, учебой, концентрацией внимания, а также нежеланием общаться;

— течение болезни отмечается бессвязной речью;

— ребенок видит и слышит вещи, которые не видимы и не слышны для окружающих;

— периоды улучшения вскорости сменяются тяжелейшими рецидивами, которые отмечаются бессвязным мышлением и перескакиванием с одной мысли на другую без логического прослеживания.

Патопсихологические фазы заболевания отмечаются уверенностью детей в обладании сверхчеловеческими способностями, им постоянно кажется, что за ними следят.

Патопсихологические особенности при заболевании обнаруживают себя в непредсказуемости и проявлении , склонности к .

Причины детской шизофрении

Исследователи данной проблемы не имеют четкого представления относительно того, что вызывает детскую шизофрению. Все исследования указывают на то, что она развивается так же, как и шизофрения у взрослых. Ученые до сих пор остаются озадаченными вопросом развития ранней детской шизофрении и склоняются к мнению, что факторы окружающей среды и генетика, скорее всего, играют существенную роль в развитии болезни.

Выделяют следующие возможные факторы риска в раннем возрасте:

— наличие родственников, страдающих шизофренией;

— беременность в позднем возрасте;

— стрессовые условия жизни (эмоциональное или физическое насилие, родительские скандалы, трудный развод родителей, стрессовые ситуации);

— вирусные заболевания в утробе матери;

— будущая мать с тяжелой формой недоедания в период беременности.

Симптомы и признаки детской шизофрении

Данная болезнь развивается постепенно, внезапность ей не присуща. У больных отмечаются различные нарушения, которые предшествуют возникновению патопсихологических симптомов. Данное заболевание провоцирует серьезные негативные последствия в общем развитии и успеваемости ребенка в школе. Для установки диагноза симптомы заболевания должны отмечаться непрерывно в течение полугода. После их возникновения у ребенка наблюдается неспособность к достижению необходимого уровня результатов в учебной или личностной сфере.

Для диагностирования шизофрении минимум два из нижеперечисленных признака должны отмечаться в течение одного месяца:

— кататония (неподвижность, ступор);

— дезорганизованное поведение и речь;

— эмоциональная подавленность;

— галлюцинации;

— безволие;

— алогия.

Если отмечается бред или же галлюцинации, при которых ребенок слышит голоса и у него возникают образы, то одного из симптомов для установки диагноза достаточно.

До семи лет зачастую проявляются нарушения логического мышления, а вот галлюцинации и бред наблюдаются редко и они трудны в диагностировании. Если они отмечаются, то имеют в отличие от похожей симптоматики у взрослых менее сложную структуру и включают детскую тематику. Иногда трудно провести грань между бредом и фантазиями, которые были вызваны детской игрой воображения. Следует учитывать, что дети не ощущают и не испытывают дискомфорта дезорганизующего характера психотических симптомов и при их возникновении на ранней стадии шизофрении дети не отличают их от естественных нормальных переживаний.

Итак, детская шизофрения отмечается в следующих проявлениях:

— бред, который выражается в беспорядочном мышлении, а также твердых убеждениях, ухудшающих интерпретацию реальности;

— галлюцинации — расстройства восприятия, когда ребенок видит, слышит, воспринимает нечто, чего в реальности не существует и не присутствует именно на данный момент. Самый распространенный симптом, наблюдающийся у детей — слуховые галлюцинации, которые возникают в 80% случаев у личностей, достигших 11 лет.

У 60% детей-шизофреников отмечают расстройства мышления, зрительные галлюцинации (слуховые, командные, диалоговые, религиозные, комментирующие, преследующие, зрительные, тактильные, соматические), бред (превращения в животных, бред преследования, бред величия, бред отношений, соматический бред, расстройство мышления).

Отмечают сопутствующие патологические процессы и симптомы, характерные для данной болезни: слуховые расстройства, депрессия, поведенческие проблемы, суицидальные наклонности.

Лечение детской шизофрении

Данное заболевание нуждается в помощи по направлениям психиатрии и на всех возможных уровнях психотерапии.

Форумы по детской шизофрении нацеливают родителей обратить внимание на тщательно подобранный персонал при стационарном лечении, поскольку опыт сотрудников и их высококвалифицированная подготовка позволят помочь в выздоровлении ребенка.

Лечение детской шизофрении предусматривает назначение психотерапевтом медикаментозных препаратов только после соотнесения вреда и пользы для маленького пациента. В большинстве случаях решают проблему психотерапевтическим путем, в некоторых случаях подбирают максимально безопасную терапию. К сожалению, полнейшего исцеления детей при таком заболевании не происходит, однако, существуют методы позволяющие максимально снизить выраженность симптомов, минимизировать вероятность повторения рецидивов, улучшить .

Информация, представленная в данной статье, предназначена исключительно для ознакомления и не может заменить профессиональную консультацию и квалифицированную медицинскую помощь. При малейшем подозрении о наличии у ребёнка данного заболевания обязательно проконсультируйтесь с врачом!