Карфагеняне сожалели о поражении в первой войне, они были недовольны утратой Сардинии и Корсики, однако к реваншу не стремились, поскольку новые завоевания в Испании после 237 до н.э. вполне компенсировали им утрату Сицилии. Вторую войну спровоцировал Рим. В 226 или 225 до н.э. римляне, видя успехи карфагенян под руководством Гамилькара Барки в Испании, убедили их признать реку Эбро в качестве границы между римской и карфагенской сферами влияния. Но уже вскоре после этого римляне заявили, что город Сагунт, находившийся в сфере Карфагена, остается под покровительством Рима. Вероятно, карфагенянам показалось, что алчные римляне собираются вытеснить их и из Испании.

Гамилькар Барка погиб в 228 до н.э., после него войсками в Испании командовал его зять Гасдрубал , который был убит в 221 до н.э. Тогда пост главнокомандующего и власть над Испанией перешли к 25-летнему Ганнибалу . В 219 до н.э. он взял после осады Сагунт – под предлогом, что тот допустил враждебные к карфагенянам действия. В ответ римляне в 218 до н.э. объявили Карфагену войну. В том же году, вероятно в мае, ожидавший такого развития событий Ганнибал во главе армии из 35 или 40 тыс. человек начал свой славный переход из Испании в Италию. На море господствовал Рим, так что переправить войско на кораблях было невозможно. Невзирая на победы своего флота в первой войне, римляне так и не стали подлинными мореходами, однако им приходилось, хотя и без особого желания, содержать флот, превосходивший карфагенский. Во 2-й Пунической войне серьезных морских сражений почти не было.

Несмотря на огромные потери в людях, Ганнибал перевалил через Альпы и во второй половине 218 до н.э. достиг севера Италии. Галлы северной Италии, только что покоренные римлянами, приветствовали его приход, и весной к Ганнибалу присоединились многие племена. Так Ганнибал осуществил первую свою задачу, он обеспечил себе базу и людские подкрепления. В кампаниях 217 до н.э. он одержал над римлянами крупную победу у Тразименского озера к северу от Рима, а в 216 до н.э. уничтожил огромное римское войско при Каннах в южной Италии. После решающей битвы при Каннах от Рима отпали многие народы южной Италии.

Часто задают вопрос, почему после одержанной при Каннах победы Ганнибал не двинулся на Рим. Город был в какой-то мере укреплен, но, лишенный живой силы, натиска армии Ганнибала он бы не выдержал. Возможно, в планы Карфагена не входило уничтожение Рима. Вероятно, Карфаген полагал, что, если ограничить Рим границами Италии, он будет подходящим буфером между Карфагеном и Грецией.

Рим не стал просить мира, он набирал новые армии и продолжал свою линию. Публий Корнелий Сципион , будущий победитель Ганнибала, воссоздал римские силы в Испании и одержал весомые победы над противостоявшими ему карфагенскими армиями. В 209 Сципион взял Новый Карфаген в Испании, однако позднее армии под руководством Гасдрубала (брата Ганнибала) удалось ускользнуть, и она также перешла через Альпы в Италию (207 до н.э.). Когда известия об этом достигли Гая Клавдия Нерона, римского полководца, не дававшего Ганнибалу вырваться из южной Италии, он оставил в своем лагере небольшое количество людей, которые должны были создавать видимость, будто там присутствует все войско. Сам же он совершил стремительный переход на север, где соединился с войсками коллеги по должности Марка Ливия Салинатора, и вместе они у реки Метавр (207 до н.э.) сокрушили армию Гасдрубала.

Вернувшись с триумфом из Испании, Сципион перенес военные действия в Африку, и вскоре Ганнибал со всеми своими войсками был отозван из Италии на защиту Карфагена. Ганнибал поспешно набрал и обучил новую карфагенскую армию. В 202 до н.э. два великих полководца и их войска встретились под Замой в сражении, о котором говорили, что это единственная битва в истории, в которой оба противника-генерала полностью раскрыли свои таланты. Однако на стороне римлян было и два существенных преимущества – боевая закалка и значительное превосходство в коннице, предоставленной их союзниками-нумидийцами. Сципион одержал победу, хотя сам Ганнибал сумел бежать. К началу 201 до н.э. война официально завершилась.

До нач. 3 в. Рим ведёт непрекращающиеся войны с соседями. Случился в Риме неурожай, выход: умереть или украсть у соседей. Последний вар. Предпочтителен. Но неурожай случался и у соседей. Потом так хорошо пошло, воровали про запас. Интересно также и подчинять, и стали потихоньку объединять земли, но хитрым способом. Кроме Рима – любимые и нелюбимые союзники.

К 3 в. Рим претендует на объединение Италии. Им мешают греч. города.

И тут выясняется, что есть Карфаген (зап. часть бассейна Средиземного моря) – начинается эпоха пунических войн.

Первая пуническая война (264–241). Расширение границ Рима и его выход к Сицилии привели к обострению противоречий с Карфагенской державой.

По просьбе Мессаны (город в Сицилии) в264 г. Рим вмешался в ее внутреннюю войну с Сиракузами и овладел не только Сиракузами, но и самой Мессаной. Запад острова был занят Карфагеном, создавшим укрепленные базы в городахЛилибей, Панорм иДрепана . Римляне продвинулись к карфагенским городам и осадили их. В260 г. приМилах римляне нанесли Карфагену первое крупное поражение на море.

в 256 г. осадили Карфаген, который готов был сдаться, однако Рим не удовлетворили условия мира, предложенные осажденными. Пунийцы стали защищаться до последнего, и римляне, как никогда близкие к победе, были разбиты. Спешивший им на помощь флот погиб в буре, и поражение оказалось худшим прежних.

Мир был заключен в 241 г. Карфаген освобождал Сицилию, выплачивал огромную контрибуцию (почти 80 тонн серебра) и выдавал римских пленных.

Вторая пуническая война (218–201). В Карфагене оказались сильны реваншистские настроения, возникли идеи насильственного возврата завоеванных Римом территорий, что привело ковторой пунической войне (218–201 ). Карфаген сделал ставку на наступательную войну, двинув войска на Рим через Пиренейский полуостров.

В 219 г. карфагеняне захватилиСагунт . Во главе карфагенских войск стал гениальный военачальникГаннибал . Поход начался из Испании. Ганнибал со слонами и огромным войском совершил героический переход через Альпы, потеряв в горах почти всех слонов и три четверти армии. Тем не менее он вторгся в Италию и нанес ряд поражений римлянам в218 г. (при рекахТицине иТребии ) и в217 г. (засада уТразименского озера ). Ганнибал обошел Рим и двинулся далее на юг. Римляне избегали крупных сражений и изматывали врагов мелкими стычками.

Решающее сражение состоялось у города Канны в216 г.. Ганнибал с гораздо меньшими силами разгромил войско римлян, возглавлявшееся двумя враждовавшими консулами: плебеем и патрицием.

В 211 г. в войне наступил переломный момент. Римляне взяли основной опорный пункт карфагенян в Италии, городКапую , и Ганнибал оказался в полной изоляции. С210 г. во главе римских войск сталПублий Корнелий Сципион Младший . Он довольно успешно воевал с карфагенянами в Испании и ратовал за перенос боевых действий в Северную Африку, желая изгнать Ганнибала из Италии. После высадки Сципиона в Африке в204 г. Ганнибал был спешно отозван на родину. ПриЗаме в202 г. карфагенское войско было разбито, а Ганнибал бежал. В следующем,201 г., Карфаген капитулировал. По новым условиям мира, он лишался заморских владений, не имел права содержать военный флот и в течение пятидесяти лет должен был выплачивать контрибуцию. За ним сохранялась лишь небольшая территория в Африке.

Третья пуническая война (149–146). Карфагену удалось оправиться от поражения, и он развернул широкую торговлю. Рим настороженно отнесся к его новому усилению в Западном Средиземноморье. «Карфаген должен быть разрушен». Рим выдвинул Карфагену жесткий ультиматум, все пункты которого были удовлетворены, за исключением явно не выполнимого: перенос города вглубь материка. Римляне направили в Северную Африку войско, которое после долголетней осады взяло Карфаген в146 г. Город был стерт с лица земли, а место, где он находился, распахано. Отныне здесь создавалась римская провинцияАфрика , земли которой перешли в государственную собственность Рима.

После подавления восстания ливийских крестьян и рабов фактическим главой Карфагена сделался Гамилькар Барка. Сознавая превосходство Рима, Гамилькар отказался от восточно-сицилийской политики, направив все внимание на запад и Испанию, где он надеялся создать оперативную базу Карфагена в будущей войне с Римом, в скором наступлении которого он не сомневался. Наряду с военными преимуществами Испания представляла для карфагенян огромные материальные выгоды как одна из богатейших средиземноморских стран. Испания была богата не только плодородными полями, садами и огородами, но также и металлами - серебром, железом и свинцом. Богатейшие серебряные рудники Испании (Сьерра-Морена) дали возможность карфагенянам сравнительно легко уплатить контрибуцию римлянам.

Туземным населением Испании были лигуры и иберы. Около VI в. с севера началось передвижение ке льтских племен, оседавших в западной и центральной частях полуострова и смешивавшихся с иберами (кельтиберы). Поселения лигуров и кельтиберов походили на поселения галлов и древнеиталийских народностей. Это были сельские общины, концентрировавшиеся около небольших городов и укрепленных местечек.

Из городов Испании наибольшей известностью пользовались уже знакомые нам Тартес при устье Бетиса (Гвадалквивир), Гадес (Gades) и Малака (Malaca). Попытка греков из Массилии утвердиться на восточном берегу Испании успеха не имела. Карфагенянам удалось вытеснить греков и подчинить своему влиянию старые финикийские колонии. Главной опорой карфагенян в Испании во все время их гегемонии оставались прибрежные города. Отсюда Гамилькар повел завоевание Южной Испании и в течение нескольких лет оттеснил иберов в горы. После смерти Гамилькара его политику продолжал его зять Гасдрубал.

Центром карфагенян при Гасдрубалс сделался Новый Карфаген (Carthago Nova), расположенный на восточном берегу Испании, на мысе Лолос. Новый Карфаген - одновременно военный и торговый порт Средиземноморья.

Продвижение карфагенян в глубь полуострова безостановочно продолжалось, продолжался также и прилив в Испанию кельтских племен. Вырисовывалась грозная для римлян перспектива соединения кельтов и карфагенян.

Учитывая всю серьезность положения, римский сенат отправил в Испанию посольство для выяснения положения дел на месте и прекращения продвижения карфагенян. По договоренности сторон границей Рима и Карфагена в Испании должна была стать река Ибер (Iberus) - условие скорее выгодное, чем оскорбительное для Карфагена. Согласно этому условию, за Карфагеном оставалась большая часть Испании.

Однако добрососедские отношения между Римом и Карфагеном продолжались недолго. Поводом к новой войне послужил конфликт, разыгравшийся из-за вольного греческого города Сагунта (Saguntum). Римляне вмешались по просьбе сагунтинцев во внутренние дела Сагунта, вызвав тем самым протест с карфагенской стороны. Карфагенский вождь Ганнибал, сын Гамилькара, сменивший в 221 г. убитого Гасдрубала, настаивал на формальном соблюдении договора, по которому границей карфагенских владений признавалась река Эбро. Считая вмешательство римлян в сагунтинские дела нарушением договора, Ганнибал в 219 г. осадил Сагунт и после восьмимесячной осады взял и разграбил город. Ганнибал не сомневался, что захват Сагунта поведет к войне с Римом. Карфагенский вождь именно этого и добивался. Пошатнувшееся положение фамилии Барка в Карфагене толкало представителей этой фамилии на военную авантюру, так как при создавшихся условиях другого выхода для них не оставалось. В ответ на разгром Сагунта римляне потребовали от карфагенского правительства выдачи Ганнибала и восстановления Сагунта. Когда карфагеняне ответили отказом, началась вторая Пуническая война (218^201 гг.).

План войны подсказывался объективным положением вещей. Ганнибал имел в виду соединиться с недовольными Римом галльскими племенами и разложить Италийский союз. Напротив, римская военная партия, во главе которой в то время стояла влиятельная фамилия Сципионов, намеревалась нанести удар карфагенянам в самом Карфагене, в Африке, повторить план Регу- ла и таким путем предупредить поход Ганнибала на Италию. Исход кампании зависел исключительно от быстроты выполнения своего плана той и другой стороной. Ганнибал в этом отношении превзошел все ожидания римлян. Движение Ганнибала было настолько быстрым и неожиданным, что Рим не успел выполнить ни одного из своих намерений.

Каждая из вступивших в войну сторон имела свои слабые и сильные стороны. Важным преимуществом Рима было то, что на его стороне в течение всей войны оставалось численное превосходство. Италия представляла неисчерпаемый запас человеческого материала. Ценз 225 г. показал 250 тыс. гражданской пехоты и 23 тыс. кавалерии. Союзные контингенты давали 340 тыс. пехоты и 31 тыс. кавалерии. Уже в первый год войны в распоряжении римского сената находилось 6 легионов, в общей сложности около 70 тыс. человек, между тем как Карфаген всецело зависел от наемнических отрядов, стоивших очень дорого и притом малонадежных. Кроме того, в распоряжении Рима со времени первой Пунической войны находился флот, господствовавший в западных водах Средиземного моря.

Летом 218 г. Ганнибал с 35-тысячным войском, пехотой и кавалерией и боевыми слонами перешел Пиренеи и морским берегом направился в Италию, всюду поднимая знамя восстания против римлян. Быстрота Ганнибалова марша заставила римского консула Публия Корнелия Сципиона отказаться от своего намерения высадиться в Испании, а другого консула - Тиберия Семпрония - оставить Сицилию и поспешить на север Италии навстречу переходившему Альпы карфагенскому вождю. Переход Ганнибала через Альпы был совершен с изумительным искусством и быстротой, вызывавшими удивление даже Наполеона. «Как только в недрах Испании поднялась ужасная стихия Пунической войны (ilia gravis et luctuosa Punici belli vis atque tempestas) и сагунтин- ским огнем блеснула молния, уже давно предопределенная Риму, тотчас же неожиданным ударом разразилась гроза. Она перерезала снеговые вершины Альп и как бы ниспосланная небом надвинулась на Италию».

Первая серьезная встреча римлян и карфагенян при реке Тицине (Ticinus) окончилась поражением римлян (конец 218 г.). Неудачно для римлян было и второе сражение при Требии (Trebia).

Поражение при Требии вызвало настоящую панику в Риме и обострило борьбу между демократической партией и нобилитетом. Демократическая партия, направляемая представителями торгово-ростовщического капитала, стояла за более энергичное ведение войны и упрекала сенат в слабости военного руководства и пассивности. В результате напряженной борьбы демократической партии удалось наконец провести в консулы своего вождя Гая Фламиния. Но и это не спасло положения. Выступивший против Ганнибала Фламиний попал в засаду при Трази- менском озере (lacus Trasimenus), потерпел решительное поражение и был убит (217 г.). В Тразимен- ской битве стали уже вполне очевидными тактические приемы Ганнибала - устройство засад, окружение и обход неприятеля.

После тразименской победы Ганнибал взял марш в глубь Италии, надеясь на поддержку италиков. Области, остававшиеся верными Риму, подвергались страшным опустошениям и разграблению. В самом Риме кипела партийная борьба. Тразименская катастрофа расстроила демократические группы. Неудачи первых встреч с Ганнибалом заставили нового римского полководца Квинта Фабия Максима, назначенного диктатором, решительно изменить план действий, перейдя от открытых сражений к обороне и партизанской войне. Однако выжидательная стратегия Фабия, прозванного Кунктатором (Cunctator - медлитель), не находила сочувствия у большинства участвовавших в комициях римских граждан, страдавших от войны и военных поборов. В 216 г. верховное командование было поручено двум консулам - демократу Гаю Теренцию Варрону, богатому мясо- торговцу, и аристократу Луцию Эмилию Павлу. Генеральная встреча римских и карфагенских войск произошла в Апулии, при местечке Канны на р. Ау- фиде (216 г.). Численно римская армия значительно превосходила армию Ганнибала, но все остальные условия боя были неблагоприятны для римлян. Армия римлян была разбита на две части, поставленные под начальство двух командиров, державшихся различных тактических приемов и враждовавших между собой. Кроме того, местность, открытая равнина, более благоприятствовала коннице, составлявшей ядро Ганнибаловой армии, нежели пехоте, главной силе римской армии. Поражение было полное.

«Четвертую, почти смертельную рану римскому государству нанесли Канны, неизвестная деревушка в Апулии, знаменитая величайшей резней, стоившей жизни 40 тысяч людей. При Каннах, казалось, все способствовало поражению нашей злосчастной армии: вражеский вождь, земля, небо, воздух и вся остальная природа». Каннское поражение было ужасным, но все же оно не повлекло за собой полного распада всей римской государственности, всего Римско-италийского союза. Римский строй оказался достаточно прочным, чтобы выдержать самый трудный экзамен. При напряжении всех сил и средств была набрана новая армия. Вследствие недостатка граждан, годных к военной службе, в большом количестве привлекали вольноотпущенников и рабов. Расчет Ганнибала на восстание и поддержку рабов не оправдался: составленные из либертинов и рабов полки сражались не на его стороне, а на стороне его врагов - римлян. «К военной присяге были призваны вольноотпущенные и рабы».

Между тем положение карфагенского полководца, не получавшего поддержки из Карфагена и просчитавшегося в своих надеждах на распад Италийского союза и помощь рабов, с каждым годом все более ухудшалось. Не чувствуя себя достаточно сильным для прямого нападения на Рим, «защищенный крепкими фортификационными укреплениями, он все свои надежды отныне возлагал на создание антиримской коалиции южноиталийских и греческих городов с городом Капуей, исконным центром антиримских настроений, во главе. В известной мере план Ганнибала удался. После каннского разгрома несколько городов Южной и Центральной Италии, в том числе прежде всего Капуя, отложились и вошли в состав антиримской федерации, образованной карфагенским вождем. Капуанская федерация вступила в жизнь, даже была выпущена особая капуанская монета пунического образца весом в 3 грамма, обязательная для всех членов новой федерации. Однако эта федерация, которая должна была включить в себя Южную Италию и Сицилию, просуществовала недолго.

План Ганнибала разбивало непримиримое соперничество городов Неаполя, Нолы и др., враждовавших с Капуей и в решительный момент соединившихся с Римом. Опираясь на поддержку этих городов, римляне одержали несколько побед над карфагенянами и поколебали веру в непобедимость пунического вождя. В войске римлян и их союзников сражалось много рабов и вольноотпущенников. Рассказывая о сражении под Нолой, историк Флор восклицает: «Победу одержал римский консул Тиберий Гракх, но, увы, стыдно сказать, одержал руками рабов!» (о pudor, manus servis pugnaret).

В 212 г. две римские армии приступили к правильной осаде г. Капуи, где заперся пунийский гарнизон. С целью отвлечения внимания от Капуи Ганнибал предпринял марш на Рим, вызвав тем самым страшную панику среди городского населения: «Ганнибал у ворот Рима!» (Hannibal ante portas). Взять Рим Ганнибалу все же не удалось. Сильно укрепленный город защищался до последней возможности и выдержал осаду. «И вот вдруг перед ними (осажденными римлянами) предстала огромная военная сила, руководимая полководцем, храбрость которого делала его непобедимым. При таких обстоятельствах все способные носить оружие встали на защиту ворот, старые солдаты (ветераны) поспешили на стены, женщины и дети приносили камни и орудия. Сельские жители торопились в город. Повсюду раздавались смешанные крики, жалобы и молитвы, сменившиеся криками одобрения. Небольшой отряд поспешил к реке Анио и разрушил мост...» Встретив серьезное сопротивление, Ганнибал снял осаду Рима и направился в южную часть Италии, в сторону Тарента. Капуя была предоставлена собственной судьбе и в 211 г. пала под ударами трех римских армий, сдавшись на милость победителя.

Главные виновники антиримской кампании, капу- анцы понесли тяжелые наказания. Часть капуанцев, среди них много сенаторов и богатых граждан (всадников), лишилась имущества, была выслана или продана в рабство. Напротив, граждане, державшие сторону Рима, утверждены в правах, во владении землей и рабами. Положение Ганнибала сделалось катастрофическим, после того как против него стала действовать новая римская армия, переброшенная на италийский фронт с сицилийского театра военных действий.

В следующем году пал Тарент, державший сторону карфагенской армии. Жители Тарента были проданы в рабство. План Ганнибала соединиться с Гас- друбалом, его братом, уже перевалившим Альпы, тоже не удался. На реке Метавре в Умбрии Гасдру- бал натолкнулся на консульские армии, был разбит и убит. После этого началось отпадение от Ганнибала италийских городов и союзников. Сам Ганнибал отодвинулся в Бруттий, ожидаемая помощь из Карфагена, на которую рассчитывал Ганнибал, не приходила.

Военные действия происходили не только в Италии, но и в провинциях. Ближайшим к Италии театром военных действий была Сицилия. В Сицилии дела пошли таким образом. После смерти тирана Ги- ерона II (216 г.) часть сицилийских городов во главе с Сиракузами, колебавшимися до самого последнего момента, перешла на сторону Карфагена, что послужило сигналом к открытию военных действий против Сиракуз со стороны римлян. В 213 г. Марк Клавдий Марцелл обложил Сиракузы и начал осаду. Несмотря на все превосходство сиракузских крепостей и техническое совершенство обороны, руководимой знаменитым Архимедом, в 212 г. город был взят и сделался добычей римских солдат. После падения Сиракуз карфагеняне вынуждены были очистить Сицилию.

Еще большее значение, чем Сицилия, для исхода кампании имела Испания. Римское командование совершенно правильно считало, что овладение Испанией лишало их противников как военной, так и экономической опоры. Особенно важно было лишить противника карфагенских рудников, составлявших военно-производственную основу Карфагенской республики. В разгар военной кампании в Италии и Испании находился Гней Корнелий Сципион (Gnaeus Cornelius Scipio), брат консула Публия Сципиона, действовавший в северной части Пиренейского полуострова, в Тарраконии. В 217 г. в Испанию на помощь Гнею в качестве проконсула отправился Публий Сципион. Сципионам удалось оттеснить карфагенян за р.Ибер и взять Сагунт, но вскоре затем последовала катастрофа. Увлекшись своими успехами, Сципионы слишком далеко продвинулись на юг и, опрометчиво вступив в сражение с Гасдрубалом и Магоном (младшим братом Ганнибала), оставленными в Испании в качестве наместников, были разбиты и убиты.

На смену погибшим полководцам был послан сын павшего в бою Публия Сципиона Публий Корнелий Сципион, имевший тогда всего 27 лет и занимавший уже должности военного трибуна и эдила. На кандидатуре молодого Сципиона сошлись самые различные группировки. За Сципиона стояли как сенат, так и главным образом комиции. Помимо численного превосходства римских войск, оперировавших в Испании, успеху Сципиона способствовали недовольство туземцев (иберов) карфагенянами, обширные клиентские связи Сципионов с туземными кельтскими князьками (principes) и, наконец, перемены в строе римского войска, произведенные новым главнокомандующим. Разделение легиона на 30 манипулов сделало римский легион более подвижным и давало возможность использования тактики окружения неприятеля, широко применявшейся Ганнибалом.

В 209 г. Сципион взял с боя Новый Карфаген, главный оплот пунийцев в Испании, захватив при этом огромную добычу, военнопленных и знаменитые карфагенские серебряные рудники с массой ра- бочих-рабов. Намерение же Сципиона захватить карфагенских вождей Гасдрубала и Магона удалось. Прорвавшись с половиной армии на север Испании, Гасдрубал повторил поход своего брата в Италию для оказания помощи находившемуся в затруднительном положении Ганнибалу.

После очищения Испании от карфагенян Сципион в 206 г. вернулся в Рим, был избран консулом и получил в управление Сицилию. В эти годы Сципион был самым популярным человеком Римской республики, что начинало страшить нобилей, боявшихся установления военной диктатуры. Вследствие этого сенат, отказав Сципиону в триумфе, под разными предлогами откладывал его отправление в Африку. И тем не менее, несмотря на протест’сената, Сципион в 204 г. высадился на африканском берегу около Утики с 30-тысячным на свой счет завербованным войском на 40 судах. В расчете на поддержку своих африканских друзей и вассалов, туземных царей, Сципион надеялся поразить Карфаген в самое его сердце. Больше всего услуг римлянам оказал нуми- дийский царь Масинисса, смертельный враг царя Си- факса, вначале помогавшего римлянам, а затем перешедшего на сторону карфагенян.

Высадка римского десанта на территории Карфагенской республики произвела ошеломляющее впечатление на карфагенян. Карфагенский сенат выступил с предложением мирных переговоров, послав тем временем приказ Ганнибалу и Магону о немедленном возвращении в Африку. Это предложение как нельзя более совпадало с намерениями самого Ганнибала. Отъезд в Африку был счастливым предлогом ликвидировать тяготившую его кампанию и скрыть свои поражения.

Перед отъездом из Италии Ганнибал собрал военную сходку, на которой он пытался убедить служивших в его войске италиков последовать за ним в Африку. Часть италиков, прельщенная блестящими перспективами и боясь мести со стороны римлян, решила следовать за Ганнибалом, другая же отказалась. Тогда Ганнибал приказал отказавшихся следовать за ним италиков собрать в одно место как бы для выражения благодарности и прощания, оцепил их войсками и объявил военнопленными. Оставшимся же верными ему солдатам разрешил брать себе рабов столько, сколько им пожелается. Часть солдат охотно последовала приказу своего вождя, другая же часть стояла в смущении и колебалась обращать в рабов своих вчерашних друзей и соплеменников.

«После этого, наконец, - заканчивает свой рассказ Аппиан, - Ганнибал посадил свои войска на корабли и переправился в Ливию. Случилось это после того, как он в течение 16 лет опустошал Италию, повергнув ее жителей в неописуемые бедствия, приведя их на край опасности и обращаясь с своими союзниками и подданными как с настоящими врагами. Сначала он по необходимости поддерживал с ними дружеские отношения и начал их презирать с того момента, когда они ему стали ненужными».

В Карфагене внезапное появление Ганнибала, прорвавшегося через римские заставы, подняло дух «партии патриотов», по преимуществу военных и купцов, с негодованием отвергнувшей предложенные Сципионом мирные условия. Обе стороны готовились к последнему, решительному сражению. Весной 202 г. произошла встреча двух армий при местечке Зама (Zama), окончившаяся поражением Ганнибала, оставившего на поле сражения всех своих закаленных в боях ветеранов, героев тразименского и каннского боев. Исход боя решил Масинисса, оказавший Сципиону неоценимые услуги своей нуми- дийской кавалерией.

После Замы патриотическая партия Карфагена потеряла свое влияние, и политическое руководство перешло к партии мира, по преимуществу землевладельческой, готовой заключить мир на любых условиях.

Мирные условия, предложенные Карфагену Сципионом, были чрезвычайно тяжелы, но все же выполнимы. Карфаген обязывался вернуть военнопленных, выдать перебежчиков, отдать победителю военный флот, за исключением 10 небольших судов, отдать слонов, не вести агрессивной политики, взять на себя содержание римской армии, находящейся на территории Африки, платить военную контрибуцию в размере 10 тыс. талантов в течение 50 лет и дать 100 заложников. Ко всему этому надо еще прибавить массу квалифицированных рабов, захваченных римлянами во время Второй пунической войны. Много выгод из союза с Римом извлек Масинисса, получивший почти всю Нумидию, за исключением небольшой доли, удержанной за Сифаксом.

При обсуждении мирных условий в римском сенате выявились две точки зрения на войну и военную политику. Взгляды умеренной группы выражал Сципион, имевший много друзей в Африке и не желавший полного разрушения Карфагена. Сципион предлагал ограничиться ослаблением военного и финансового могущества Карфагена, раздроблением его территории на ряд вассальных княжеств, патронируемых влиятельными римскими родами, и прежде всего, конечно, родом Корнелиев Сципионов.

«Мы, - говорил в сенате один из приверженцев Сципиона, - справедливо упрекая карфагенян в жестокости, не должны превосходить их в этом отношении. Если мы проявляем снисходительность и умеренность в мелких делах, то тем более должны проявлять их в делах первостепенного значения. Величие настоящего момента заставляет нас быть особенно осторожными. Весь мир, современники и потомство будут знать, если мы разрушим город, имя которого связано с мировым владычеством, подчинивший своей гегемонии столь много островов, все моря, господствовавший над половиной Ливии и выдержавший столь тяжелые испытания в борьбе с нами».

Более радикальных мер требовала другая группа сенаторов, ближе стоявшая к торгово-ростовщическим кругам. «На войне, уважаемые сенаторы, - говорил один из представителей этой группы, Публий Лентул, - прежде всего надо блюсти собственную выгоду. Чем могущественнее представляется нам Карфаген даже в настоящий момент, как об этом только что говорил предшествующий оратор, тем более следует быть осторожными в отношении его коварства, соединенного с силой, и мне кажется, почтенные сенаторы, необходимым по крайней мере уничтожить его силу, ибо коварство мы уничтожить не в состоянии... Мне сдается, что даже сами боги поставили Карфаген в такое положение, что стало возможным наложить на него наконец справедливую кару за бесчестие, после того как карфагеняне с нами и со многими другими народами заключали договоры в Сицилии, Иберии, Италии и даже в Ливии, но затем, вероломно их нарушив, совершали ужасающие преступления».

После поражения в первой Пунической войне, потери Сицилии, Корсики и Сардинии, военная партия Карфагена выработала план больших завоеваний в Испании, чтобы компенсировать ими потерю островов и создать прочную базу для новой войны с ненавистным Римом.

В 237 г. Гамилькар с небольшим войском отплыл в Испанию. Флотом командовал его зять Гас- друбал, пользовавшийся в этот период большим влиянием среди демократической партии. Гамилькар взял в Испанию и своего 9-летнего сына Ганнибала, которого накануне отъезда заставил перед жертвенником поклясться в вечной ненависти к римлянам.

Гамилькару предстояла трудная задача нового завоевания Испании, так как в 237 г. он мог опереться там только на несколько старых финикийских городов: Гадес (Кадикс), Малаку (Малага) и др. Карфагенское господство в Испании имело свою длинную историю. Третий великий полуостров Средиземного моря давно привлекал к себе внимание древних колонизаторов, финикиян и греков, своими ископаемыми: золотом, серебром, медью и железом. Кроме этого, Южная Испания служила ключом, запиравшим пути в Атлантику. От Столбов Геракла эти пути расходились: один шел на юг, вдоль западного побережья Африки, до Гвинеи; другой - на север, вдоль испанских берегов, к Бретани и Британским островам. Оба пути давно стали известны смелым мореплавателям древнего мира: первым доставляли в Средиземное море золото и слоновую кость, вторым - драгоценное олово.

Древнейшими колониями Испании были только что упоминавшиеся поселения финикиян. С VII в. на дальнем западе началась энергичная колонизационная деятельность греков-фокеян, основавших Масс ил ию на южном берегу Галлии, Менаку на южном побережье Испании. Однако греческая экспансия в VI в. была остановлена Карфагеном. В союзе с этрусками в морской битве у о. Корсика карфагеняне уничтожили греческий флот (535 г.). С этого момента могущество фокеян в западном Средиземноморье начало ослабевать, хотя массилийцы еще долго после этого и успешно боролись там с Карфагеном.

После того как в VI в. Карфаген распространил свою власть на северное побережье Африки и твердой ногой стал в Сицилии и Сардинии, началось его проникновение в Испанию. Опорными пунктами там служили для него финикийские города. Противниками были фокеяне и тартеситы.

Тартес (по-финикийски - Таршиш) у устья р. Бетис (Гзадалкви- вир) был центром очень древней и высокой культуры, по-видимому, местного иберского происхождения, но испытавшей сильное греко- финикийское влияние. Его главной экономической базой являлась добыча металла в горах Сьерра-Море- на. На ней основывалось высокоразвитое производство металлических, в частности бронзовых изделий, которыми тартеситы торговали с финикиянами и греками. Олово для бронзы они получали из Британии, золото и слоновую кость - из Африки. Тартес был центром большого государства, охватывавшего всю юго- восточную часть Испании (теперешние Андалузию и Мурсию) и достигшего своего расцвета в конце VII - первой половине VI в. Отношения Тартеса с финикийскими и греческими городами побережья были мирными.

Появление карфагенян положило этому конец. На исходе VI в. после долгой борьбы карфагеняне разрушили фокейскую Менаку, а затем и Тартес. На юго-востоке Испании образовались теперь обширные колониальные владения Карфагена, простиравшиеся до Сьер- ра-Морены и мыса Палое, за которым начинались владения Мас- силии. В руки карфагенян перешли торговые пути в Западную Африку и на далекий север. Они стали разрабатывать горные богатства Сьерры-Морены. Цветущая долина Бетиса доставляла им хлеб, вино и оливковое масло. Финикийские города побережья (Гадесу Малака, Аб- дера) вошли в состав карфагенских владений, но, вероятно, пользовались автономией.

Ценность Испании для Карфагена не ограничивалась только экономическими выгодами. В туземных племенах, стоявших на разных стадиях родового быта, карфагеняне нашли великолепный боевой материал, который они широко использовали в качестве наемников. Эти племена, распадавшиеся на множество мелких подразделений, принадлежали к четырем основным этническим группам: лигурам, иберам, кельтам и кельтоиберам. Первые три, по-видимому, представляли собой последовательные ступени развития древнейшей этнической подосновы Средиземноморья. Что же касается кельтоибе- ров, то они, вероятно, были какими-то этническими образованиями смешанного или переходного типа. Главная масса испанских племен принадлежала к иберам.

Власть карфагенян в Испании держалась более двух столетий. В 348 г., как показывает второй договор с Римом, она стояла совершенно твердо. Существовала она еще и перед началом первой Пунической войны, о чем говорит Полибий (I, 10, 5). Но, по-видимому, во время этой войны карфагеняне потеряли большую часть своих испанских владений. В противном случае Гамилькару не нужно было бы вновь завоевывать Испанию. У Полибия мы читаем: «Как скоро карфагеняне усмирили Ливию, они тотчас собрали войска и отправили Гамилькара в Иберию. Взявши с собою войско и сына своего Ганнибала, тогда девятилетнего мальчика, Гамилькар переправился морем к Геракловым Столбам и восстановил (avexioizo) владычество карфагенян в Иберии» (II, 1, 5-6). Мы ничего не знаем о причинах падения власти Карфагена в Испании между 264 и 237 гг. Можно предположить, что они потеряли ее благодаря массилийцам, действовавшим в союзе с иберами. Карфаген был всецело поглощен опасной войной с Римом и не мог уделять много сил на защиту своих испанских колоний. К 237 г. в его руках осталось только несколько старых финикийских городов, владение которыми обеспечивало и контроль над проливом.

Высадившись в Гадесе, Гамилькар начал обратное завоевание бывших карфагенских владений. За те 8 или 9 лет, что он пробыл в Испании, ему удалось в длительных войнах с иберами и кельтами, действуя то хитростью, то беспощадной жестокостью, значительно расширить узкую полоску южного побережья, еще остававшуюся под карфагенским контролем. На восточном берегу граница карфагенских владений была выдвинута далеко за мыс Палое.

Римляне внимательно следили за тем, что происходило в Испании. В 231 г. они отправили к Га - милькару посольство с требованием дать разъяснения по поводу его завоеваний. Хотя Рим не имел никаких непосредственных интересов в Испании, но, естественно, его беспокоило усиление там карфагенского влияния. Формальным предлогом для римского вмешательства служило то, что, перейдя мыс Палое, Гамилькар нарушил старую границу с владениями Массилии, союзницы Рима. Гамилькар ответил послам, что его войны в Иберии преследуют только одну цель: достать денег для расплаты с римлянами. Послам пришлось пока удовлетвориться этим дипломатическим ответом.

Гамилькар вел себя в Испании чрезвычайно самостоятельно. Это объясняется тем, что он чувствовал за собой поддержку военно-демо- кратической партии в Карфагене, которую к тому же щедро субсидировал из испанской добычи. Кроме этого, сама организация власти карфагенских полководцев в провинциях давала им большую независимость от центрального правительства. При полководце находились члены сената, составлявшие его совет, а карфагенские граждане, служившие в войске, играли роль полномочного народного собрания.

Зимой 229/28 г. Гамилькар утонул в реке во время военных действий против одного из иберских племен.

Естественным преемником Гамилькара, заложившего основы карфагенского могущества в Испании, стал его зять и помощник Га- сдрубал. Пользуясь широкой популярностью в Карфагене, он продолжал с большим искусством политику военной партии и своего предшественника. Власть Карфагена в Испании при нем еще более усилилась, несмотря на то что он предпочитал действовать методами дипломатии. Граница карфагенских владений по восточному побережью достигла р. Ибера (Эбро); влияние же Гасдрубала простиралось далеко в глубь страны. Его армия насчитывала 50 тыс. пехоты и 6 тыс. конницы. На юго-восточном побережье, на берегах прекрасной бухты Гасдрубал основал крепость и город Новый Карфаген (Картахена), сделавшийся как бы столицей Баркидов, главным оплотом их могущества. Новый Карфаген был основан недалеко от богатейших серебряных рудников.

Римляне были чрезвычайно встревожены блестящими успехами Гасдрубала. В 226 г. к нему явилось новое римское посольство, потребовавшее, чтобы карфагеняне с вооруженной силой не переходили Ибер. Гасдрубал охотно согласился на это требование, так как оно, в сущности, означало признание всех его приобретений в Испании. Такая умеренность римских требований объясняется тем, что как раз в этот момент на севере Италии было чрезвычайно напряженное положение: грозила большая война с галлами, и поэтому римский сенат не хотел пока осложнять отношений с Карфагеном.

В 221 г. Гасдрубал был убит по личным мотивам одним кельтом. Главнокомандующим в Испании армия провозгласила его шурина, старшего сына Гамилькара, 25-летнего Ганнибала.

Когда в 221 г. Ганнибал стал главнокомандующим в Испании, ему было только 25 лет. Однако, несмотря на свою молодость, он был совершенно зрелым человеком, находившимся в полном расцвете своих духовных и физических сил. Ганнибал прошел прекрасную военную и дипломатическую школу в сложной испанской обстановке под руководством сначала отца, а затем шурина. Трудно было бы найти более подходящие условия для развития природных способностей молодого человека. История сохранила нам две мастерские характеристики великого полководца и государственного деятеля: одна - субъективная оценка Ливия, в которой еще чувствуется отзвук страстной ненависти римлян к своему противнику и того ужаса, который он внушал им в течение почти 40 лет; другая - гораздо более спокойная и беспристрастная характеристика Полибия.

Ливий пишет (XXI, 4): «Никогда еще душа одного и того же человека не была так равномерно приспособлена к обеим, столь разнородным обязанностям - повелеванию и повиновению; трудно было поэтому различить, кто им более дорожит - главнокомандующий ли, или войско. Никого Гасдрубал не назначал охотнее начальником отряда, которому поручалось дело, требующее стойкости и отваги; но и воины ни под чьим другим начальством не были более самоуверенны и храбры. Насколько он был смел, бросаясь в опасность, настолько же был он осмотрителен в самой опасности. Не было такого труда, при котором он уставал бы телом или падал духом. И зной, и мороз он переносил с равным терпением; ел и пил столько, сколько требовала природа, а не в удовольствие; распределял время для бодрствования и сна, не обращая внимания на день и ночь, - он уделял покою те часы, которые у него оставались свободными от работы; притом он не пользовался мягкой постелью и не требовал тишины, чтобы легче заснуть: часто видели, как он, завернувшись в военный плащ, спал среди воинов, стоящих на карауле или в пикете. Одеждой он ничуть не отличался от ровесников; только по вооружению да по коню его можно было узнать. Как в коннице, так и в пехоте он далеко оставлял за собой прочих, первым устремлялся в бой, последним после сражения оставлял поле. Но в одинаковой мере с этими высокими достоинствами обладал он и ужасными пороками. Его жестокость доходила до бесчеловечности, его вероломство превосходило пресловутое «пуний- ское» вероломство. Он не знал ни правды, ни добродетели, не боялся богов, не соблюдал клятвы, не уважал святыни».

Жестокость и вероломство Ганнибала остаются целиком на совести римского историка. Ганнибал действительно был неистощим в военных хитростях, но мы не знаем ничего конкретного об его особой аморальности. Вряд ли он слишком резко отличался в этом отношении от людей своей эпохи: римские полководцы были не менее жестоки и вероломны, чем карфагенский. Полибий в своей основной характеристике (XI, 19) ни слова не говорит о нравственных качествах Ганнибала. Он подчеркивает только его свойства как полководца: «Разве можно не удивляться стратегическому искусству Ганнибала, его храбрости и умению жить лагерной жизнью, если окинешь взором это время во всей его продолжительности, если со вниманием остановишься на всех больших и малых битвах, на осадах и отпадениях городов, на трудностях, выпадавших на его долю, если, наконец, примешь во внимание всю огромность его предприятия? В течение 16 лет войны с римлянами в Италии Ганнибал ни разу не уводил своих войск с поля битвы. Подобно искусному кормчему, он непрерывно удерживал в повиновении эти огромные разнородные полчища, сумел охранять их от возмущений против вождя и от междоусобных раздоров. В войсках его были ливияне, иберы, лигуры, кельты, финикияне, италики, эллины - народы, не имевшие по своему происхождению ничего общего между собою ни в законах и нравах, ни в языке, ни в чем бы то ни было ином. Однако мудрость вож

дя приучила столь разнообразные и многочисленные народности следовать единому приказанию, покоряться единой воле, при всем непостоянстве и изменчивости положений, когда судьба то весьма благоприятствовала ему, то противодействовала».

Правда, в другом месте (IX, 22-26) Полибий пишет о чрезмерном корыстолюбии и жестокости Ганнибала, но делает это очень осторожно. «Относительно Ганнибала и государственных людей, - замечает он, - вообще нелегко произнести верное суждение». В том положении, в котором находился Ганнибал, ему трудно было соблюдать обычные моральные нормы. К тому же слишком много человеческих жизней и интересов было связано с именем карфагенского вождя, чтобы можно было ждать его беспристрастной оценки от современников.

«Вот почему, - заключает Полибий, - нелегко судить о характере Ганнибала, так как на него действовали и окружение друзей, и положение дел; достаточно того, что у карфагенян он прослыл за корыстолюбца, а у римлян - за жестокосердного» (IX, 26).

Но если бы даже у нас не было этих характеристик, образ Ганнибала как полководца и государственного деятеля едва ли изменился бы в наших глазах сколько-нибудь существенным образом. Вся его богатая жизнь, проникнутая единой мыслью и единой волей, говорит за себя лучше, чем это могла бы сделать любая литературная характеристика. Нужно еще отметить, что Ганнибал был широко образованным человеком и владел несколькими языками, в том числе и латинским.

Выросший в ненависти к римлянам и усвоив целиком планы баркидской партии, Ганнибал, придя к власти, начал систематически готовиться к войне. В течение двух летних кампаний 221 и 220 гг. он обеспечил свой тыл походами в Центральную Испанию, покорив воинственные племена олькадов, вакцеев и карпетанов. Весной 219 г. Ганнибал взялся за окончательное завоевание восточного побережья. К югу от Ибера оставался только один значительный центр, не зависимый от Карфагена, - г. Сагунт. Его положение было важно для Ганнибала со стратегической точки зрения. С Сагунтом римляне заключили союз, по-видимому, вскоре после 226 г.2

Среди дипломатической подготовки войны вопрос о Сагунте играл первостепенную роль и поэтому был чрезвычайно запутан как с римской, так и с карфагенской стороны. Однако если отвлечься от юридических тонкостей, которыми обе стороны старались прикрыть свои намерения, то существо дела представляется совершенно ясным. Независимо от того, когда и как был заключен союз с Сагунтом (возможно, что инициатива шла от Массилии), для Рима он был очень важен, так как давал ему опорную точку в Испании на случай осложнений с Карфагеном. Но по этой же самой причине и Ганнибал избрал Сагунт объектом своего нападения. Еще в 220 г. начались провокационные столкновения между сагунтинцами и соседним племенем, подчиненным карфагенянам. Было ясно, что Ганнибал готовит войну. Сагунт слал в Рим одно посольство за другим с просьбой о помощи. Римский сенат, который после окончания войны с галлами мог позволить себе более твердую политику в Испании, отправил послов к Ганнибалу с предупреждением не покушаться на Сагунт, так как он находится под покровительством Рима. Однако Ганнибал был настроен чрезвычайно агрессивно; он не только не принял римской ноты, но выдвинул римлянам встречные требования, обвиняя их в том, что они вмешиваются во внутренние дела Сагунта 3. Таким образом, посольству ничего не удалось добиться. Затем оно отправилось в Карфаген с аналогичным требованием, но и там его успех был не больше, чем у Ганнибала.

Весной 219 г. Ганнибал осадил Сагунт, бросив тем самым открытый вызов Риму. Город, подступы к которому по характеру местности были очень трудны, мужественно оборонялся в течение 8 месяцев. Жители до самого конца надеялись, что придет помощь из Рима. Но она не пришла, и осенью 219 г. Сагунт был взят штурмом.

То, что римляне не вмешались в осаду Сагунта, было ошибкой, которую (как это часто делают современные историки) нельзя оправдывать тем, что оба консула 219 г. оказались занятыми в Иллирии; испанский вопрос являлся слишком важным, и римский сенат обязан был какой угодно ценой послать крупные силы на помощь Са- гунту. Если бы это было сделано, война с Ганнибалом пошла бы иначе, так как с самого начала он был бы связан в Испании, и италийский поход не мог бы состояться. Ошибку сената, помимо его обычной медлительности, можно объяснить только отсутствием хорошей информации об испанских делах и планах Ганнибала. Римляне, вероятно, надеялись, что они успеют кончить иллирийскую войну до того, как падет Сагунт.

После взятия Сагунта Ганнибал вернулся в Новый Карфаген. Щедро наградив солдат из военной добычи, он распустил на зиму свои иберские войска по домам, обязав их вернуться ранней весной. Для охраны Испании и Африки Ганнибал провел несколько важных мер. Собираясь надолго покинуть Пиренейский полуостров, он оставил там своим заместителем брата Гасдрубала, выделив ему довольно крупные сухопутные и морские силы. Для охраны Африки также были оставлены значительные войсковые контингенты. При этом Ганнибал предусмотрительно отправил в Африку иберские войска, а в Испании сосредоточил главным образом ли- виян. Таким путем он надеялся вернее удержать в повиновении тех и других.

Стратегический план Ганнибала требовал хорошей информации о положении дел в Северной Италии и точных данных о маршруте. Для этого он послал разведчиков и агентов к кельтам обеих Галлий - и Транзальпинской, и Цизальпинской. Кроме этого, сами галлы прислали к нему послов. Сведения, полученные Ганнибалом, были положительные: галлы Северной Италии обещали ему полную поддержку в войне с Римом, а относительно пути через Альпы говорили, что хотя он и труден, но не невозможен.

В Риме падение Сагунта было воспринято как фактическое начало войны с Ганнибалом. Однако формально война еще не была объявлена. Для этого в Карфаген отправили посольство из нескольких почтенных сенаторов во главе с Квинтом Фабием Максимом. Послам поручили требовать выдачи Ганнибала и находившихся при нем членов карфагенского сената, в противном случае - объявить войну.

В карфагенском сенате в присутствии послов не возникло никакой дискуссии по вопросу о том, кто является нарушителем международных договоров. Римское посольство предъявило свой ультиматум, в ответ на что один из карфагенских сенаторов произнес речь, в которой обосновал карфагенскую точку зрения. Римляне не стали отвечать: вопрос был слишком ясен.

«Квинт Фабий, - говорит Ливий, - подобрав переднюю полу тоги так, что образовалось углубление, сказал: „Вот здесь я приношу вам войну и мир; выбирайте любое!» На эти слова он получил не менее гордый ответ: „Выбирай сам!» А когда он, распустив тогу, воскликнул: „Я даю вам войну», присутствующие единодушно ответили, что они принимают войну и будут вести ее с такой же решимостью, с какой приняли» (XXI, 18).

Война была объявлена ранней весной 218 г. Римский сенат еще до этого выработал определенный стратегический план, предусматривавший одновременный удар по

Испании и Африке. Один из консулов 218 г., Публий Корнелий Сципион, должен был отплыть в Испанию. Другому консулу, Тиберию Семпронию Лонгу, было поручено произвести десант в Африке, опираясь на Сицилию. Однако этот план, сам по себе совершенно разумный, не учитывал намерений Ганнибала, о которых римляне узнали только тогда, когда война уже началась.

Гениально смелый план карфагенского вождя состоял в том, чтобы вторгнуться в Италию через Альпы. Несмотря на свою смелость, этот план был совершенно логичен, и если бы в Риме были хорошие стратеги и политики, они могли бы разгадать его заранее. Действительно, Ганнибал должен был вести только наступательную войну. Такой характер ее был предопределен всей политикой Барки- дов, и только он давал надежду на успех. Но вести наступательную войну при условии абсолютного господства Рима на море можно было только на территории Италии, перейдя Альпы. Конечно, этот переход был нелегок, но возможен. Ведь в предыдущие годы кельты не раз перебирались через горы крупными отрядами и даже целыми племенами, с женами и детьми. Нападение на Италию с севера, кроме фактора внезапности, имело за себя одно решающее политическое соображение: Ганнибал был уверен, что италийская федерация развалится, едва только он появится на территории полуострова. Поведение галлов, во всяком случае, давало ему серьезные основания для такой уверенности.

Ганнибал и его штаб отдавали себе полный отчет в трудностях италийского похода. Особенно сложной казалась проблема снабжения армии продовольствием. «Когда Ганнибал задумал совершить военный поход из Иберии в Италию, - пишет Полибий, - прокормление войска и заготовление необходимых припасов представляло величайшие трудности... Предстоявшие трудности много раз обсуждались тогда в совете, и вот один из друзей, Ганнибал по прозванию Мономах, заявил, что, по его мнению, есть одно только средство пройти в Италию. Ганнибал предложил высказаться. Друг его на это ответил, что необходимо научить воинов питаться человеческим мясом и позаботиться о том, чтобы они заранее освоились с этой пищей» (IX, 24).

В конце апреля или начале мая 218 г. Ганнибал выступил из Нового Карфагена с армией, состоявшей из 90 тыс. пехоты, 12 тыс. конницы и нескольких десятков слонов. Перейдя Ибер, он ценой больших потерь покорил племена теперешней Каталонии, оказавшие карфагенянам сильное сопротивление. Для удержания завоеванной области Ганнибал оставил там более 10 тыс. человек. Почти столько же людей он распустил по домам. Это была наименее дисциплинированная часть его армии, среди которой слухи о предстоящем походе вызывали недовольство. Ганнибал предпочел отделаться от нее теперь же. За вычетом понесенных в Каталонии потерь, оставленных там гарнизонов и демобилизованных, у Ганнибала осталось только 50 тыс. пехоты и 9 тыс. конницы. Зато это были отборные войска. С ними Ганнибал перешел Пиренеи и двинулся вдоль южного побережья Галлии к р. Родану (Рона).

Римляне начали смутно догадываться о планах Ганнибала только тогда, когда от массилийских послов узнали о его переходе через Ибер. Одновременно с этим в Риме получили другое неприятное известие: восстали бойи и инсубры и осадили только что основанные римские крепости в Цизальпинской Галлии. Поэтому часть войск, предназначенных для отправки в Испанию, пришлось спешно перебросить на подавление восстания, а Сципион должен был набрать для себя новый легион. Это вызвало задержку испанской экспедиции.

Наконец, в начале лета оба консула направились по своим местам: Тиберий Семпроний с эскадрой в 160 пятипалубных судов отплыл в Лилибей, а Публий Корнелий с 60 кораблями направился в Массилию. Отсюда можно видеть, что даже в этот момент у римлян еще не было ясного представления о намерениях Ганнибала: в противном случае они не обнажили бы Италию. Вероятно, римский сенат не допускал, чтобы планы Ганнибала шли дальше завоевания Массилии.

Прибыв к устью Родана, Спи- цион получил известие (оно оказалось запоздалым), что Ганнибал перешел Пиренеи. Консул, не торопясь, стал высаживать войска, будучи уверен, что карфагенянам не удастся так скоро пробиться через Южную Галлию. Каково же было его изумление, когда почти сейчас же ему сообщили, что Ганнибал уже подошел к Родану! Сципион ускорил высадку и одновременно послал на разведку отряд конницы.

Ганнибал действительно подошел к нижнему течению Родана, в четырех днях пути от устья. Через область союзных с Массилией галлов он прорвался где силой, а где прибегая к подкупу. На Родане для карфагенян создалось критическое положение. На левом берегу реки собралось множество галлов с явным намерением помешать переправе. При таких условиях форсировать быструю и глубокую реку было бы очень рискованно. Тогда Ганнибал придумал следующий план. У жителей правого берега были закуплены все наличные транспортные средства. Кроме них изготовили огромное количество плотов и грубых челноков. Когда все было готово для переправы, Ганнибал тайком послал вверх по течению реки сильный отряд.

Поднявшись километров на 40, карфагеняне переправились на левый берег и, подойдя к лагерю галлов, дали знать Ганнибалу о своем прибытии сигнальными кострами. Тогда Ганнибал начал переправу своих главных сил. Галлы с азартом отбивали переправлявшиеся войска и не замечали, что у них делалось в тылу: в это время карфагенский отряд напал на их лагерь и поджег его. Растерявшиеся варвары не выдержали двойного удара и в беспорядке бежали. Теперь Ганнибал мог без помехи закончить переправу.

Много хлопот доставили 37 слонов, находившихся в карфагенской армии. Для их переправы построили несколько огромных плотов, которые покрыли землей и дерном, чтобы создать для животных видимость суши. Плоты шли на буксире у множества лодок. Слоны, очутившись посредине реки, начали испуганно бросаться в разные стороны, но, видя себя окруженными водой, в конце концов успокоились и были благополучно доставлены на другой берег. Только несколько животных в страхе кинулись в воду. Их погонщики утонули, но сами они выбрались на сушу.

Пока шла переправа, Ганнибал послал на разведку 500 ну мидий- ских всадников. Они встретились с конным отрядом Сципиона. В жестокой схватке нумидяне потеряли больше 200 человек и отступили. Римляне гнались за ними до самого карфагенского лагеря. Вернувшись, они доложили Сципиону о близости противника. Консул со всеми своими силами немедленно двинулся вдоль реки. Но когда римляне достигли места переправы, они нашли только пустые окопы: Ганнибал уже три дня тому назад покинул свою стоянку и теперь форсированным маршем шел вдоль Родана на север. В его планы не входило ослаблять свои силы преждевременным столкновением с римлянами.

Сципиону ничего не оставалось, как вернуться к морю и снова погрузить армию на суда. Только теперь ему стал совершенно ясен план Ганнибала. Римский консул был опытным и дальновидным стратегом. Он предвидел роль, которую в войне будет играть Испания как главный плацдарм Ганнибала. Поэтому большую часть армии, под начальством своего брата Гчея, Сципион послал туда, а сам с несколькими судами вернулся в Италию, чтобы подготовиться к встрече с Ганнибалом, когда тот выйдет из альпийских проходов.

Тем временем Ганнибал, поднимаясь по течению Родана, подошел к тому месту, где в него впадает р. Изара (Изер). Треугольник, образуемый горами и течением обеих рек, назывался «Островом». Это была плодородная местность, густо населенная племенем аллоб- рогов. У них в это время происходила борьба за власть между двумя братьями. Ганнибал вмешался в нее на стороне старшего брата, помог ему изгнать соперника, за что получил щедрую помощь продовольствием, одеждой и вооружением. Благодарный царек даже сопровождал карфагенян, пока они шли вверх по течению Изары, и охранял их тыл от нападения других племен.

В начале сентября Ганнибал подошел к главному хребту. К сожалению, оба наших главных источника, Полибий и Ливий, здесь расходятся между собой и не дают возможности точно определить место перехода Ганнибала через Альпы. Поэтому, несмотря на огромное количество литературы, написанной по этому вопросу, в науке не существует единой точки зрения. Можно только утверждать, что Ганнибал пересек западные Альпы в области, лежащей между проходами Малый Сен-Бернар и Мон-Же- невр.

Сентябрь был слишком поздним месяцем для перехода 1, так как на горных перевалах уже лежал снег, что сильно затрудняло движение войска, особенно конницы и слонов. Животные и люди скользили на узких тропинках, срывались и падали в пропасти. Холод мучил не привыкших к нему южан. Горцы неожиданно нападали на проходившую армию, причиняя ей большие потери.

В конце сентября 218 г. измученная карфагенская армия вышла в долину верхнего По. Весь путь от Нового Карфагена длился около 5 месяцев, переход через Альпы - 15 дней. У Ганнибала осталось только 20 тыс. пехоты и 6 тыс. конницы 2.

Да и эти войска находились в таком жалком состоянии, что нужно было дать им некоторое время на отдых, хотя для Ганнибала был дорог каждый час: он хотел занять

долину По раньше римлян и тем побудить колебавшихся галлов перейти на его сторону. Инсубры встретили карфагенян радушно, но лигу- ро-кельтское племя тавринов заняло враждебную позицию, поэтому Ганнибал, едва только его люди немного оправились, осадил главное поселение тавринов (г. Турин). Через три дня он взял его штурмом. Беспощадное избиение жителей привело в ужас население верхнего По и заставило все враждебные или колебавшиеся элементы примкнуть к карфагенянам. Ганнибал получил от галлов большие пополнения людьми и лошадьми.

В то время когда происходили эти события, два римских легиона во главе с Публием Корнелием Сципионом уже находились в долине По к западу от Плаценции. Консул, вернувшись из Массилии, немедленно известил сенат о положении дел и через Этрурию прямо проехал в Цизальпинскую Галлию, где принял командование над находившимися там войсками. Они, как мы видели, еще раньше были направлены гуда для подавления восстания галлов.

Сенат, получив эти ошеломляющие известия, одобрил все действия Сципиона и послал приказ Тиберию Семпронию Лонгу оставить все приготовления к вторжению в Африку и спешить на помощь коллеге. Семпроний, у которого в Ли- либее было собрано более 25 тыс. человек и который уже начал успешные морские действия против Карфагена, немедленно приступил к переброске своих сил в северную Италию, в г. Аримин. Эта операция была закончена менее чем в два месяца. К концу ноября вторая римская армия смогла выступить на соединение с первой.

Сципион в это время уже вошел в соприкосновение с Ганнибалом. Перейдя По около Плаценции, он двинулся вверх по течению реки по левому берегу и переправился по наведенному понтонному мосту через Гицин (Тичино), приток По. Разбив лагерь к западу от реки, консул с конницей и легковооруженными отправился на разведку. Навстречу ему попалась конница Ганнибала, который тоже выехал на разведку. Произошла ожесточенная схватка, в которой перевес оказался на стороне карфагенян. Сам

Сципион был ранен и спасся благодаря мужеству своего сына, 17- летнего юноши, который бросился на помощь отцу1. Только наступление темноты избавило римлян от полного разгрома.

Сципион с остатками своего отряда укрылся в лагере. Первый опыт показал ему абсолютное превосходство карфагенской конницы, а при этом условии равнины к северу от По были невыгодны для решающего сражения. Кроме этого, нужно было дождаться прихода Семпрония. Поэтому консул под покровом ночной темноты снялся с лагеря, перешел обратно через Ти- цин и благополучно достиг моста через По около Плаценции. Конница Ганнибала погналась было за римлянами, но ей удалось только захватить отряд, прикрывавший саперов, которые разрушали мост через Тицин.

Сципион переправился на правый берег По у Плаценции, несколько продвинулся к западу и занял хорошую позицию. Ганнибал, в свою очередь, перешел через По, но выше по течению. Он приблизился к римским позициям и разбил лагерь недалеко от них. Ночью более 2 тыс. галлов из римских вспомогательных войск перебили часовых и перебежали к карфагенянам. Этот случай показал Сципиону всю опасность положения: с минуты на минуту можно было ожидать восстания всех галлов вокруг Плаценции. Поэтому он решил отступить немного к востоку за р. Тре- бию, приток По с правой стороны. Там в холмистой местности можно

было спокойно ожидать прихода второй армии. Отступление римлян удалось только потому, что ну- мидийская конница, посланная им вдогонку, бросилась грабить оставленный римский лагерь, что дало возможность Сципиону благополучно перевести свои войска на правый берег Требии и там укрепиться. Ганнибал разбил свой лагерь на равнине к западу от реки.

Некоторое время прошло в бездействии. Сципион лечил свою рану и ждал прихода Семпрония. Наконец явилась вторая армия. Ганнибал не мешал ее подходу, по- видимому, сознательно. Он хотел одним ударом уничтожить обе армии, использовав для этого психологический фактор. И в этом он не ошибся...

С появлением Семпрония настроение у римлян резко изменилось к лучшему. Их силы возросли вдвое. Пришедшие не испытали того сокрушительного удара, который нанесла Сципиону карфагенская конница при Тицине. Семпро- ний, человек самонадеянный и честолюбивый, горел желанием сорвать лавры победы, пока его товарищ был болен. К тому же приближался конец служебного консульского года, и Семпроний не хотел уступать другим честь победы над Ганнибалом. Одна удачная для римлян мелкая стычка еще более подогрела его настроение, и он твердо решил в ближайшее же время дать генеральное сражение, вопреки мнению Сципиона. Последний находил, что римлянам выгоднее уклоняться от решительной битвы и затягивать войну. Он указывал коллеге, что необходимо использовать зиму для военных упражнений, что при непостоянстве галлов длительное присутствие римлян в Северной Италии может изменить их настроение в лучшую для римлян сторону, что для Ганнибала, наоборот, залог успеха лежит в быстроте и стремительности действий. Но Семпрония трудно было переубедить, а во время болезни Сципиона он один являлся полномочным командиром объединенных армий.

Ганнибал, видимо, был хорошо осведомлен о римских настроениях, которые предвидел заранее, и решил их использовать. Ночью на равнине он поместил в засаду отряд пехоты и конницы в 2 тыс. человек под начальством своего брата Магона, укрыв его в ручье с высокими берегами, поросшими кустарником. Остальной армии Ганнибал с вечера приказал хорошенько выспаться у костров. Был декабрь, стояла очень холодная погода, и в этот день даже выпал снег. Ранним утром Ганнибал послал нумидийскую конницу на правый берег Требии с приказанием вызвать римлян на столкновение. Тем временем карфагеняне плотно позавтракали, накормили лошадей и приготовились к бою. Когда между нумидянами и передовыми постами римлян завязалась схватка, Семпроний, не слушая Сципиона, отдал приказ всей армии перейти Требию и выстроиться на равнине. Большинство римских воинов не успело позавтракать, а переходя Требию вброд, они по пояс вымокли в холодной как лед воде.

Силы обеих сторон количественно были почти равны: у тех и у других насчитывалось приблизительно по 40 тыс. человек 1. Но Ганнибал превосходил Семпрония конницей (10 тыс. против 4 тыс.), самое же главное - римляне вступили в бой голодными и продрогшими, тогда как карфагеняне были полны сил. После того как карфагенская кавалерия и слоны заставили отступить римскую кавалерию, в обнаженные фланги римлян ударили копейщики, а в тыл - отряд Магона из засады. Римляне стали беспорядочно отступать к реке, и большая часть их погибла здесь под ударами слонов и всадников. Только крупный отряд римской пехоты в 10 тыс. человек во главе с Семпронием пробился сквозь ряды противника и укрылся в Плаценции. Туда же собрались остатки разбитых легионов и гарнизон лагеря вместе со Сципионом. Несколько позднее Семпро- нию с величайшим трудом удалось пробраться в Рим для руководства консульскими выборами, но затем он снова вернулся в Плаценцию. У карфагенян большую часть погибших составляли кельты, но от холода пострадало много карфагенян и лошадей; пали также все слоны, кроме одного.

Поражение римлян при Требии продемонстрировало выдающиеся способности Ганнибала как полководца и снова показало превосходство карфагенской конницы. Зато римская пехота организованным отступлением к Плаценции еще раз засвидетельствовала свои исключительные боевые качества.

Победа Ганнибала окончательно склонила на его сторону еще колебавшиеся галльские племена. Только ценоманы и венеты остались верны римлянам. Плаценция и Кремона твердо держались, получая снабжение по реке - от венетов - и с моря. Ганнибал не мог их взять штурмом, не имея с собой инженерного парка; тратить же время на длительную осаду он также не имел возможности.

В Риме поражение объединенных консульских армий произвело ошеломляющее впечатление, хотя Семпроний в своем донесении старался уменьшить размеры катастрофы, приписывая ее дурной погоде. На 217 г. народ избрал одним из консулов своего любимца Гая Фламиния, несмотря на сильнейшие противодействия сенаторской партии. Вторым консулом был избран Гней Сервилий, представитель нобилитета. Боясь, что сенат станет чинить ему препятствия при вступлении в должность, Фламиний, если верить Ливию (XXI, 63), уехал к месту своего назначения почти тайком, без соблюдения обычных церемоний ".

Стратегический план сената на 217 г. состоял в том, чтобы защитить Среднюю Италию. Ганнибал мог проникнуть туда двумя путями: или через горный проход около г. Аримина на Галльском поле, или через один из проходов, ведущих в Северную Этрурию г. В Арими- не его ждал Сервилий с двумя легионам и; пути в Этрурию охранял Фламиний, стоявший с двумя легионами в г. Арреции.

Ганнибал ранней весной покинул долину По. Его заставляли спешить не только стратегические соображения: галлы были не слишком довольны тем, что их страна стала ареной военных действий и что им приходилось всю зиму содержать карфагенскую армию; они жаждали легкой добычи в Италии и с нетерпением ждали похода. Из двух возможных путей в Среднюю Италию Ганнибал выбрал самый короткий, но зато и самый трудный - из Бононии (Болонья) на Пи- сторию (Пистойя). Карфагенский вождь, как всегда, был прекрасно осведомлен в римских делах и знал, какие силы стоят против него и кто ими командует. Задача Ганнибала состояла в том, чтобы не дать римским армиям соединиться и разбить по крайней мере одну из них. Со своим гениальным уменьем разбираться в обстановке и в людях, он избрал для удара армию Фламиния. Последний был хорошим полководцем, но недостаточно выдержанным, а недавние успехи Фламиния в Галлии сделали его самонадеянным. Любимец плебса, облеченный его доверием на консульских выборах, Фламиний жаждал оправдать это доверие. Он хотел показать, что демократы умеют воевать лучше сенаторских полководцев. Все это учел Ганнибал, составляя свой план. Кроме этого, путь через Этрурию являлся кратчайшей дорогой на Рим, и Ганнибал хотел использовать этот морально-политический момент.

Главные трудности ждали Ганнибала после того, как он перешел Апеннины. Между Писторией и Флоренцией лежали болота, образованные весенним таянием снегов и разливом Арна. Четыре дня и три ночи карфагенские войска непрерывно шли по пояс в воде. Не было ни одного клочка сухой земли, так что измученные люди отдыхали на трупах вьючных животных, которые падали массами, и на сваленной в кучу поклаже. Ганнибал ехал на единственном уцелевшем слоне. От болотных миазмов у него сделалось воспаление в глазу, и он почти потерял его.

Но цель была достигнута: совершенно неожиданно для Фламиния (никто не мог предполагать, что Ганнибал изберет этот путь) карфагенская армия очутилась на его левом фланге. Однако попытки Ганнибала вызвать консула на генеральное сражение не дали результата; Фламиний пока не поддавался на провокацию. Тогда Ганнибал обошел Арреции с запада и направился в юго-восточном направлении, подвергая страшному опустошению всю страну. Фламиний не выдержал: не дожидаясь прихода Сервилия, он покинул свой укрепленный лагерь под Аррецием и бросился вдогонку за карфагенянами. Римляне были так уверены в победе, что местные жители толпами шли за армией, неся цепи и колодки для будущих пленных. Теперь Ганнибалу оставалось только выбрать место и время для решительного удара.

На северном берегу Тразимен- ского озера лежит долина, окруженная с трех сторон горами, четвертую сторону образует линия берега. С запада в долину ведет узкое дефиле. Это место Ганнибал выбрал для засады. Ночью он расположил свою конницу у входа в дефиле, скрыв ее за холмами, чтобы ударить в тыл римлянам, когда

они войдут в долину. При выходе из долины на крутом холме были расположены легковооруженные, а сам Ганнибал с ливийской и ибер- ской пехотой занял центральные высоты, параллельные берегу.

Указания нашего основного источника, Полибия, не настолько ясны, чтобы можно было вполне точно установить место битвы и расположение частей карфагенской армии. Поэтому в научной литературе существует несколько исключающих друг друга попыток восстановить картину знаменитого сражения. Здесь мы даем тот вариант, который кажется нам наиболее вероятным.

Ранним утром 21 июня 217 г. римляне, оторвавшиеся еще накануне от соприкосновения с карфагенянами, без надлежащей разведки вступили в роковое ущелье. Местность была закрыта густым туманом. Как только римское войско, вытянувшееся длинной колонной, вступило в долину, Ганнибал подал сигнал к нападению. С трех сторон на римлян стремительно бросились враги, с четвертой было озеро. О сколько-нибудь организованном сопротивлении нечего было и думать: битва превратилась в ужасное избиение. Сам Фламиний погиб от руки одного инсубра, отомстившего ему за поражение 223 г. Меньше чем за три часа все было кончено. Около 15 тыс. римлян погибло, несколько тысяч попало в плен. Только авангард римской армии в 6 тыс. человек организованно пробился через ряды врагов, вышел из долины и засел в одной из ближайших деревень. Ганнибал послал вдогонку за ним конницу. Окруженные врагами и страдая от голода, римляне сдались под условием, что им будет оставлена жизнь. Пленных римлян Ганнибал приказал заключить в оковы, но италиков отпустил без выкупа, заявив им, что он пришел воевать не с ними, а с римлянами за свободу Италии.

Когда Сервилий узнал о вторжении карфагенян в Этрурию, он выступил на помощь коллеге. Но так как его войско двигалось слишком медленно, консул послал вперед большой отряд конницы в 4 тыс. человек. Ганнибал, осведомленный об этом через своих шпионов, выслал навстречу римлянам копейщиков и конницу. В первой же схватке половина римского отряда была истреблена, половина сдалась в плен. Таким образом, к разгрому при Тразименском озере прибавилась еще эта крупная потеря.

Когда беглецы принесли в Рим известие о катастрофе, претор объявил собравшемуся народу: «Мы побеждены в большом сражении». Через несколько дней было получено новое сообщение - о гибели конницы Сервилия. Отчаяние охватило римлян. К горечи поражения примешивалась страшная мысль о том, что дорога на Рим теперь открыта и с минуты на минуту можно ждать появления врагов под стенами города. В Риме стали принимать спешные меры для обороны столицы: укрепляли стены и башни, разрушали мосты и пр.

Однако Ганнибал вовсе не собирался пока идти на Рим. Он прекрасно понимал, что с его наличными силами было бы безумием пытаться взять штурмом большой укрепленный город или принудить его к сдаче блокадой. План Ганнибала был совершенно иной. Он предполагал систематическим опустошением Италии и последовательными ударами по живой силе врага уничтожить всякое сопротивление римлян. Кроме этого, он твердо надеялся на отпадение от Рима италиков. Поэтому после своей блестящей победы Ганнибал через Умбрию пошел в Пицен, опустошая все на своем пути.

На Адриатическом побережье, куда карфагеняне прибыли через 10 дней марша, нагруженные добычей. Ганнибал дал своей усталой армии продолжительный отдых. В этой плодородной местности, богатой вином 1 и хлебом, быстро оправились и люди, и животные. Ганнибал воспользовался перерывом в военных действиях, чтобы снабдить свою армию отборным римским оружием, попавшим в его руки. Из Пицена Ганнибал направился на юг, в Апулию, двигаясь вдоль Адриатического по

бережья и разоряя страну. Он нигде не встречал открытого сопротивления, но укрепленные города закрывали перед ним ворота и не собирались сдаваться.

Римский сенат решил прибегнуть к старому испытанному средству, к которому не раз обращались в минуты смертельной опасности, - к диктатуре. Но назначить диктатора было некому, так как один из консулов пал в Тразимен- ской битве, а другой был отрезан от Рима карфагенянами. Тогда, в первый раз за всю историю Рима, выбор диктатора был поручен цен- туриатным комициям. Они выбрали умудренного опытом сенатора Квинта Фабия Максима, уже знакомого нам в качестве главы посольства в Карфаген весной 218 г. Согласно обычаю, диктатор должен был сам назначить своего помощника, начальника конницы. Однако и здесь отступили от установившейся практики: избрание начальника конницы также было поручено народу. Избранным оказался Марк Минуций Руф. Этот неслыханный прецедент, подрывавший самые основы диктатуры, можно объяснить только одним: недоверием демократии к ставленнику сената Фабию и желанием иметь в верховном командовании своего представителя, который был бы относительно независим от диктатора.

Вступив в должность, Фабий с четырьмя легионами, из которых два были набраны вновь, а два получены от Сервилия, двинулся в Апулию. Здесь он вошел в соприкосновение с Ганнибалом, но не принял битвы, которую тот настойчиво ему предлагал. Тогда Ганнибал пересек Апеннины, опустошил часть Самния и вторгся в Кампанию. Фабий шел за карфагенянами в некотором отдалении, но по- прежнему избегал вступать в крупные столкновения с врагом, ограничиваясь мелкими стычками. Все старания Ганнибала вызвать его на генеральное сражение оставались тщетными. Римляне во время марша держались горных местностей, которые были неудобны для карфагенской конницы, и упорно отказывались спуститься в равнины, куда их заманивал Ганнибал.

Тактика Фабия вытекала из сознания превосходства карфа генской кавалерии над римской, а стратегия была рассчитана на затягивание войны. Такой стратегии на данном этапе нельзя было отказать в известной целесообразности. Однако политически она таила в себе большие опасности. Нельзя было без конца затягивать войну: это вызывало недовольство италиков и подвергало их верность Риму большим испытаниям. Вот почему, когда в столице увидели, что время идет, что плодороднейшие области Италии опустошаются, а диктатор пассивно следует за Ганнибалом, не пытаясь активизировать свою тактику, общественное мнение, и прежде всего мнение демократических кругов, стало выражать тревогу и недовольство. Тогда-то в обиход было пущено знаменитое прозвище «Кунктатор» («Медлитель»), с которым имя Фабия Максима вошло в века.

Один случай переполнил чашу терпения. Ганнибал, разорив часть Кампании и собрав огромную добычу, собрался вернуться на зиму обратно в Апулию. Фабий решил закрыть своими войсками проходы, ведущие из северной Кампании в Самний. Около одного из этих проходов, к которому направлялся Ганнибал, он расположился сам, а проход приказал занять сильному отряду в 4 тыс. человек. Тогда Ганнибал проделал блестящий военный трюк. Ночью карфагенские саперы и копейщики погнали на ближайшую к проходу высоту 2 тыс. быков с привязанными к их рогам горящими факелами. Занимавший проход римский отряд, видя издали движущиеся огни и думая, что это карфагеняне форсируют высоту, бросились туда, оставив проход без охраны. Фабий тоже видел огни, но, со свойственной ему осторожностью, не рискнул предпринять ночную операцию и остался в лагере. Ганнибал же, воспользовавшись тем. что проход остался открытым, благополучно миновал его с главными силами.

После этого случая сенат вызвал диктатора в Рим под предлогом свершения каких-то религиозных обрядов. Главнокомандующим остался Минуций. Теперь он мог удовлетворить свою жажду деятельности. Ганнибал стоял в Северной Апулии, занимаясь собиранием запасов на зиму с окрестных полей. Минуцию удалось нанести довольно большой урон карфагенским фуражирам. Это вызвало такой восторг в Риме, что народное собрание специальным постановлением облекло Минуция такими же диктаторскими полномочиями, как и Фабия. Итак, в Риме оказалось два диктатора.

После того как Фабий снова прибыл к армии, она была поделена на две части, каждая со своим командующим, особым лагерем и т. п. Обе части стояли недалеко друг от друга. Ганнибал не был бы самим собой, если бы не воспользовался этим благоприятным для него обстоятельством. Ему ловко удалось вызвать на бой Минуция, упоенного своим недавним успехом. Римляне попали в засаду, и армия Минуция была бы полностью уничтожена, если бы Фабий великодушно не пришел на помощь товарищу.

Этот инцидент показал наглядно весь вред разделения сил. Обе римские армии снова соединились, а Минуций вернулся к своему званию начальника конницы.

Когда в конце 217 г. истек шестимесячный срок полномочий Фабия, он передал командование ста рым консулам. Приближалось окончание консульского года. Выборы на 216 г. проходили среди ожесточенной политической борьбы. Сенаторской партии только с большим трудом удалось провести в консулы своего представителя Луция Эмилия Павла. Вторым консулом демократия избрала Гая Теренция Варрона, сына богатого мясоторговца. Это был опытный политик с большим стажем, пользовавшийся огромным авторитетом у народной массы.

Фигуры консулов 216 г. и их деятельность искажены традицией. Эмилий Павел изображается как образец римской доблести и благородства, Теренций Варрон - как крикливый демагог, трус и хвастун. В действительности дело обстояло не совсем так. Исход сражения при Каннах, в котором Теренцию пришлось сыграть печальную роль, а еще больше враждебная историографическая традиция, идущая от Полибия (историк был другом Сципиона Эмилиана, внука Эмилия Павла), создали слишком схематические и контрастирующие образы обоих консулов.

Новым консулам предстояла задача покончить с Ганнибалом. Не только общественное мнение, но и сенат считали дальнейшее затягивание войны невозможным, так как настроение италийских союзников становилось все более возбужденным. Весной 216 г. Ганнибал из северной Апулии передвинулся к югу и захватил Канны на р. Ауфиде. Этот город служил важным продовольственным складом для римлян, и его потеря поставила армию в трудное положение. Падение Канн еще более укрепило сенат в его намерении положить конец войне. Новым консулам были даны соответствующие инструкции. Действовавшая в Апулии армия из четырех легионов была значительно усилена.

Когда консулы с подкреплениями прибыли на театр военных действий, между ними сразу же начались разногласия. Под Каннами лежала открытая равнина, чрезвычайно удобная для действия карфагенской конницы, поэтому Эмилий Павел настаивал на том, чтобы передвинуться дальше к югу и занять позиции на холмах. Теренций же, усматривая в этом рецидив тактики Фабия Максима, настаивал на немедленном сражении здесь же, под Каннами. Эти разногласия были чрезвычайно вредны, так как они лишали командование единства воли и отражались на настроении офицеров и воинов. Некоторое время тянулись споры, пока, наконец, Теренций в тот день, когда верховное командование принадлежало ему (консулы командовали поочередно), решил дать сражение.

По вопросу о численности обеих армий в научной литературе существуют разногласия, отражающие некоторую неясность источников. Полибий (III, 113- 114) определенно говорит, что у римлян было до 80 тыс. человек пехоты и около 6 тыс. конницы; у карфагенян - пехоты «немного больше 40 тыс.», а конницы до 10 тыс. Ливий (XXII, 36) не так категоричен, приводя со слов своих источников разные цифры, в том числе, как максимум, и цифру 8 легионов, что вместе с союзниками должно было также составить около 80 тыс. Количество карфагенян он определяет, как и Полибий, в 50 тыс. Поэтому, хотя большинство ученых принимает цифры Полибия, существует мнение, что у римлян было только от 40 до 50 тыс. пехоты, а у Ганнибала - около 35 тыс. (относительно количества конницы разногласий нет). Это мнение опирается кроме Ливия на общие соображения. Полагают, что окружение римской армии и почти полное ее уничтожение были бы невозможны при том соотношении сил, какое дает Полибий. На это можно возразить, что искусное расположение пехоты и численное превосходство конницы Ганнибала делают его победу теоретически вполне возможной. Канны не подействовали бы так ошеломляюще на современников и не вошли бы в историю военного искусства как нарицательное имя, если бы соотношение сил было более равномерным. Поэтому нам кажется, что нет серьезных оснований отказываться от цифр Полибия.

Труднее решить вопрос, на каком берегу Ауфида, на правом или на левом, происходило сражение. И Полибий, и Ливий говорят о том, что правое крыло римлян примыкало к реке, а фронт был обращен к югу. Если это так, то битва происходила на правом берегу. Но тогда придется допустить, чю римляне своим тылом были обращены к морю, а это тактически было бы крайне рискованно, и вряд ли римское командование приняло бы бой при таких условиях. Эта кардинальная неясность разбила весь ученый мир на два враждебных лагеря - на сторонников правого и сторонников левого берега. Но так как этот вопрос не имеет принципиального значения, то мы оставим его нерешенным.

Построение обеих армий рисуется следующими чертами. На правом фланге римлян, примыкавшем к Ауфиду, стояла немногочисленная конница римских граждан; главная масса союзной кавалерии была сосредоточена на левом фланге, обращенном к равнине. Пехота находилась в центре, построенная сомкнутой плотной массой на сокращенных интервалах между манипулами, так что всему строю была дана большая глубина, чем ширина. Эго построение имело целью прорвать мощным ударом пехоты фронт противника. Впереди войска в некотором отдалении стояли легковооруженные. Римляне были обращены лицом к югу, так что сильный южный ветер гнал на них тучи пыли, поднятой карфагенянами.

Ганнибал построил свою пехоту в форме полумесяца, обращенного к противнику выпуклой стороной. В центре его он поставил галлов и иберов. На обоих флангах, оттянутых назад, были расположены ли- вияне, считавшиеся лучшей частью карфагенской пехоты. Ибер- ская и галльская кавалерия стояла у реки на крайнем левом фланге, а на правом крыле находились нуми- дяне.

Битва, как обычно, началась столкновением легковооруженных, после чего в дело вступили главные силы. Римская пехота всей своей тяжестью обрушилась на вражеский центр, который под ее страшным давлением стал прогибаться внутрь, так что выпуклая линия карфагенского фронта начала превращаться в вогнутую. По мере того как римляне все глубже вклинивались в расположение противника, их колонна сжималась с боков и вытягивалась в длину. Прежде чем карфагенский центр был прорван, Ганнибал дал знак ливийской пехоте, которая со свежими силами ударила во фланги римлянам.

Одновременно с этим развернулся кавалерийский бой. Более сильная галльская и иберская конница опрокинула римских всадников на правом крыле, после чего часть галлов и иберов была послана на поддержку нумидян, а часть стала заходить в тыл римской пехоте. Получив поддержку, нуми- дийская конница сломила римских союзников, обратив их в беспорядочное бегство.

Теперь окружение римской пехоты было завершено. Сжатая с флангов ливиянами, поражаемая с тыла конницей, она уже не в силах была прорвать фронт галлов и иберов и очутилась в ужасном мешке, подготовленном для нее Ганнибалом. Римляне, сбитые в кучу на тесном пространстве и лишенные свободы маневрирования, служили готовой мишенью для врага: ни один дротик, ни один камень из пращи не попадали мимо цели.

Из 80 тыс. римлян на поле боя полегло около 70 тыс., остальные попали в плен или разбежались. Среди беглецов был и Теренций Варрон. Эмилий Павел погиб в бою. Потери Ганнибала были невелики: меньше 6 тыс., из которых около 4 тыс. - галлы. Ливий рассказывает (XXII, 51), что сразу же после битвы начальник карфагенской конницы Магар- бал предложил Ганнибалу немедленно идти на Рим, послав вперед конницу. «На пятый день, - сказал он, - ты будешь пировать на Капитолии». Но Ганнибал не послушался этого совета. Он понимал, что даже теперь силы римлян еще не сломлены и что его поход на Рим будет пустой демонстрацией, способной только ослабить морально- политический эффект победы.

Более чем когда-нибудь ставка Ганнибала была теперь на отпадение союзников. Ради этого он с главными силами сразу же после Канн прошел через Самний в Кампанию, а Магона послал в Луканию и Бруттий. Казалось, что его надежды близки к осуществлению и что италийская федерация стоит накануне крушения. На сторону карфагенян перешло много городов Апулии, за ними последовали горные племена центрального Самния. Лукания и Бруттий почти целиком отпали от Рима, за исключением греческих городов. Наконец, осенью 216 г. Ганнибалу открыла ворота Капуя, богатейший город Италии, первый после Рима по своему значению.

Отпадение Капуи было делом рук демократической партии, для которой разрыв с Римом означал усиление ее влияния (капуанская аристократия была тесно связана с римским нобилитетом). Ганнибал предоставил Капуе очень выгодные условия союза: кампанских граждан нельзя принуждать нести военную или гражданскую службу у карфагенян; Капуя пользуется полной автономией; Ганнибал передает кампанцам 300 римских пленных для обмена на кампанских всадников, которые несли службу у римлян в Сицилии. Примеру Капуи последовал ряд более мелких городов Кампании. Однако Нола, Неаполь и другие приморские города твердо стояли на стороне Рима.

Таким образом, политические успехи Ганнибала в Италии были велики. Но они ограничивались только югом: Центральная Италия, главный оплот римского могущества, продолжала сохранять верность Риму. Это был чрезвычайно важный факт, последствия которого были неисчислимы.

Римский народ после Канн проявил высокое мужество и организованность. В Риме почти не осталось семьи, которая не оплакивала бы кого-нибудь из близких. В первый момент население было охвачено паникой: женщины с рыданиями толпились на форуме и у городских ворот, жадно ловя каждый слух, приходивший с поля битвы. Поэтому сенат прежде всего принял меры для прекращения паники: матронам было запрещено появляться в общественных местах и публично оплакивать погибших; у ворот поставили стражу, которая никому не позволяла выходить из города. Тем временем от Теренция пришло донесение с подробным изложением событий, так что сенат мог составить себе ясное представление о размерах катастрофы.

Нужно было принимать экстренные военные меры. Избрали диктатора1. Объявили набор в войска молодых людей, начиная с 17-летнего возраста. У союзников и латинов мобилизовали всех лиц, способных носить оружие. Недостаток людей заставил прибегнуть к необычайной мере: за счет государства выкупили у частных собственников молодых рабов, освободили должников и преступников и сформировали из тех и других 2 легиона. Нехватка оружия вынудила использовать старые трофеи, хранившиеся в храмах и портиках.

Вместе с тем необходимо было успокоить общественное мнение и дать выход религиозному чувству. Когда Теренций вернулся в Рим, сенаторы с огромной толпой народа встретили его у ворот и выразили благодарность за то, что консул не растерялся и собрал остатки разбитых при Каннах войск2. Этим сенат, быть может, хотел подчеркнуть, что всякие партийные распри должны умолкнуть перед лицом врага. Действительно, долгое время после этого мы ничего не слышим о партийной борьбе в Риме.

В Дельфы послали Кв. Фабия Пиктора вопросить оракула Аполлона, «какими молитвами и жертвами римляне могут умилостивить богов и какой будет конец таких великих несчастий»3. Чтобы удовлетворить суеверие толпы, прибегли к старому варварскому обряду: на скотном рынке закопали живыми в землю галла, галльскую женщину, грека и гречанку.

Для характеристики римских настроений этого периода отметим еще один любопытный факт. Ганнибал, нуждаясь в деньгах, предложил римским пленным отпустить их на свободу за выкуп (италийских союзников он, как и раньше, освободил без выкупа). Пленные избрали делегацию для отправки

в сенат. Ганнибал отпустил делегатов, обязав их честным словом вернуться назад. С ними он направил своего уполномоченного на тот случай, если в Риме обнаружится склонность к мирным переговорам. Когда в сенате узнали о приближении делегации, диктатор выслал навстречу ей ликтора объявить карфагенскому послу, чтобы тот немедленно покинул римские пределы. Делегацию от пленных допустили в Рим. При обсуждении вопроса в сенате взяла верх непримиримая точка зрения. Ее сторонники указывали на то, что римская казна истощена, но и Ганнибал нуждается в средствах и что нельзя согласием на выкуп пленных поощрять недостаток мужества и готовности умереть на поле боя. Таким образом, вопрос о выкупе был решен отрицательно.

Этими чрезвычайными мерами римское правительство подняло дух народа и на скорую руку заделало страшную брешь, образовавшуюся после Канн в обороне государства. Затем наступили долгие томительные месяцы, когда внутреннее и внешнее положение Рима находилось на острие ножа, когда каждый новый удар мог вывести республику из состояния неустойчивого равновесия и ввергнуть ее в пропасть.

В конце 216 г. в Цизальпинской Галлии были уничтожены 2 легиона во главе с претором, после чего эта область в течение двух лет оставалась обнаженной. В Южной Италии римское командование, наученное горьким опытом, вернулось к старой тактике Фабия Максима. Опираясь на оставшиеся в их руках укрепленные пункты, римляне вели себя чрезвычайно осторожно: они избегали крупных столкновений, все внимание сосредоточив на осаде тех городов, которые перешли на сторону карфагенян. А Ганнибалу, благодаря сравнительной немногочисленности его войск и огромному протяжению театра военных действий, было чрезвычайно трудно защищать своих новых союзников. В этой длительной борьбе успехи чередовались с поражениями. Несколько греческих городов в Брут- тии вынуждены были подчиниться карфагенянам, зато римляне принудили к сдаче ряд важных

пунктов в Апулии, Кампании и Самнии, занятых карфагенскими гарнизонами.

Самой крупной потерей Рима в италийской кампании 215- 213 гг. был захват Ганнибалом Тарента. Это произошло благодаря измене. Антиримская партия устроила заговор и ночью впустила в город Ганнибала. Однако неприступный кремль остался в руках римского гарнизона, а все попытки его захватить оказались безрезультатными. Это в значительной мере обесценивало для Ганнибала обладание Тарентом, так как крепость господствовала над городом и входом в гавань. Примеру Тарента последовало еще несколько городов Южной Италии.

Однако, несмотря на все успехи Ганнибала, положение его в Италии с каждым годом становилось труднее. Римляне постепенно довели свои вооруженные силы до огромной цифры: к 212 г. общее число легионов, действовавших на всех фронтах, было не меньше 25 (около 250 тыс. человек), из них 10- в Южной Италии. Силы же Ганнибала если и не уменьшались, то и не увеличивались в такой степени, как это было ему нужно. Основной проблемой для него все больше становилась проблема резервов. Италики и греки, перешедшие на его сторону, крайне неохотно давали ему людей, что мы видели уже на примере Капуи. Оставались Африка и Испания как основные источники пополнения. Но помимо того, что римский флот господствовал на море и, следовательно, морским путем доставлять пополнения в Италию было очень трудно, возникли некоторые новые обстоятельства, чрезвычайно усложнившие обстановку.

Вскоре после Канн в Карфаген явился Магон с известием о блестящей победе и с просьбой о посылке подкреплений. Когда он рассказал об успехах брата и в доказательство своих слов высыпал перед сенаторами гору золотых колец, снятых с убитых римских всадников, восторг был неописуемый. Карфагенское правительство постановило отправить с Магоном в Италию 12 тыс. пехоты, 1,5 тыс. конницы и 20 слонов. Однако события в Испании заставили изменить этот план.

Мы видели, что Публий Корнелий Сципион, вернувшись летом 218 г. из Массилии обратно в Италию, значительную часть своих сил отправил в Испанию под командой брата Гнея. Высадившись в Эмпории, главном торговом городе Северной Испании, принадлежавшем Массилии, Гней начал успешные операции против карфагенских гарнизонов, занимавших Каталонию. Меньше чем в два месяца ему удалось очистить от карфагенян всю область к северу от Ибера. Весной следующего, 217 г. на выручку явился Гасдрубал с сухопутными и морскими силами. У устья Ибера римский флот, усиленный массилийцами, нанес поражение карфагенскому, из-за чего Гасдрубал был вынужден отступить и на суше.

Римский сенат, несмотря на тяжелое положение Италии в этот момент, все-таки нашел возможность послать в Испанию Публия Сципиона с подкреплениями. Оба брата перешли Ибер и проникли на юг вплоть до Сагунта. Результатом было восстание племени турдета- нов против карфагенского господства. В Карфагене встревожились и в 215 г. послали Гасдрубалу подкрепления. Сципионы осадили г. Дертозу на нижнем течении Ибера. Туда явился Гасдрубал с армией в 25 тыс. человек. У римлян было приблизительно столько же. Под стенами Дертозы произошла кровопролитная битва, в которой римляне одержали полную победу: Га- сдрубалу едва удалось бежать с маленькой кучкой уцелевших.

Последствия победы Сципионов были огромны. Теперь не только нельзя было думать о посылке из Испании помощи Ганнибалу, но вообще испанские владения Карфагена были под угрозой. Испанские племена быстро начали менять свою ориентацию. Известия об успехах Сципионов подняли настроение в Италии. Наконец, как было сказано, реальная угроза потери Испании заставила карфагенское правительство изменить первоначальный план и послать Магона с крупными подкреплениями не в Италию, а в Испанию.

Однако развернуть новые крупные операции в Испании карфагенянам удалось не сразу. Этому помешали события в Северной Африке. Сифакс, царек Западной Ну- мидии, не без влияния Сципионов разорвал свои вассальные отношения с Карфагеном. На подавление этого мятежа пришлось вызвать из Испании Гасдрубала. Три года (214-212 гг.) длилась война в Африке, пока наконец Сифакс не был приведен к покорности.

За время отсутствия Гасдрубала братья Сципионы добились новых крупных успехов: у карфагенян был отнят Сагунт и много других городов. Но когда в конце 212 г. явился Гасдрубал, положение резко изменилось. Карфагеняне сосредоточили в Испании три армии; у римлян их было две, причем они действовали самостоятельно и были широко пополнены испанцами. Оба эти обстоятельства сыграли роковую роль в решительном столкновении 211 г. Туземные контингенты, подкупленные карфагенянами, массой дезертировали из римских войск, которые благодаря этому оказались значительно ослабленными. Обе римские армии были разъединены маневрами Гасдрубала и Магона и разбиты поочередно: сначала армия Публия, а затем - Гнея. Оба брата при этом погибли. Остатки римских войск отступили за Ибер и с трудом удерживали Каталонию. Испания снова становилась страшной угрозой для Италии.

Пока был жив Гиерон II, Сиракузы оставались верным союзником Рима. Даже Канны не поколебали стойкости престарелого и умного царя. Но летом 215 г. Гиерон умер, оставив трон своему внуку, 15-летнему Гиерониму, упрямому и легкомысленному юноше. При нем был регентский совет, в котором сейчас же началась борьба римской и карфагенской партий. Победила последняя, и с Ганнибалом были завязаны переговоры. Он послал в Сиракузы своих агентов, которые подготовили союз с Карфагеном на чрезвычайно благоприятных для Гиеронима условиях: за помощь Ганнибалу в италийской войне он получал всю Сицилию. Для карфагенян в этот момент было чрезвычайно важно отпадение Сиракуз от Рима, и поэтому они могли обещать все что угодно. Когда к Иерониму явились послы от римского претора напомнить о старом договоре, они были приняты очень грубо. Новые попытки дипломатических переговоров не дали никаких результатов. Союз с Сиракузами был утвержден карфагенским сенатом. Сиракузяне начали военные действия против римских гарнизонов в Сицилии.

В это время (летом 214 г.) Гие- роним был убит заговорщиками. Это на короткое время изменило ситуацию в пользу Рима, так как во главе Сиракуз встала дружественная ему аристократическая партия. Но римляне не сумели этим воспользоваться. В сиракузских войсках взяла верх карфагенская партия. Два агента Ганнибала были избраны командующими. Власть римской партии была свергнута, ее вожди убиты. Начались открытые военные действия против Рима.

Римской сухопутной армией в Сицилии командовал консул 214 г. Марк Клавдий Марцелл, выдвинувшийся в войне с Ганнибалом, флотом - претор Аппий Клавдий. В 213 г. они начали атаку Сиракуз с суши и с моря. Операция оказалась очень трудной. Гэрод был прекрасно укреплен и обладал большими запасами продовольствия. Вдобавок к этому великий Архимед, гениальный математик и инженер, живший в Сиракузах, изготовил военные машины необычайной силы. С помощью их сиракузяне отбили все атаки римлян.

«Архимед, - пишет Полибий, - соорудил машины, приспособленные к метанию снарядов на любое расстояние. Так, если неприятель подплывал издали, Архимед поражал его из дальнобойных камнеме- тательниц тяжелыми снарядами или стрелами и повергал в трудное положение. Если же снаряды начинали лететь поверх неприятеля, Архимед употреблял в дело меньшие машины, каждый раз сообразуясь с расстоянием, и наводил на римлян такой ужас, что они никак не решались идти на приступ или приблизиться к городу на судах... Кроме того, с машины спускалась прикрепленная к цепи железная лапа; управлявший жерлом машины захватывал этой лапой нос корабля в каком-нибудь месте и потом внутри стены опускал нижний конец машины. Когда нос судна был таким образом поднят и судно поставлено отвесно на корму,

основание машины утверждалось неподвижно, а лапа и цепь при помощи веревки отделялись от машины. Вследствие этого некоторые суда ложились на бок, другие совсем опрокидывались, третьи... погружались в море, наполнялись водой и приходили в расстройство» (VIII, 7-8).

Пришлось отказаться от намерения взять город штурмом и перейти к длительной осаде. Одна часть римской армии расположилась укрепленным лагерем с юго-востока, другая - с северо- запада. Карфагеняне высадили крупные силы (25 тыс. пехоты, 3 тыс. конницы и 12 слонов) на юго- западном побережье Сицилии. Марцелл, занятый осадой и подавлением антиримского движения в других городах, не смог помешать падению Агригента. Хотя он и получил из Рима подкрепления в размере 1 легиона (с прежними это составило 4 легиона, да и то неполных), однако римские силы все же были далеко не достаточны. Карфагенская армия подошла к Сиракузам с юго-запа- да и стала лагерем в некотором отдалении от южной римской армии. Но и карфагеняне не были настолько сильны, чтобы атаковать укрепленные римские позиции и помешать осаде.

Ранней весной 212 г. Марцеллу удалось завладеть Эпиполами, западной частью Сиракуз, воспользовавшись для этого праздником Артемиды, когда гарнизон был пьян. Ночью римский отряд с помощью штурмовых лестниц перебрался через низкое место северной стены и открыл ворота, через которые в Эпиполы вошла вся северная римская армия.

Но в руках сиракузского гарнизона оставались другие части города, имевшие особые укрепления. Карфагенская эскадра, пользуясь сильным ветром, прорвалась в гавань и помогала осажденным, а их сухопутные войска висели постоянной угрозой над римлянами. К счастью для последних, летом 212 г. в карфагенском лагере вспыхнула эпидемия, вызванная убийственным климатом болотистых окрестностей Сиракуз. Хотя болезнь проникла и к римлянам, но у тех жертв было меньше. Что же касается карфагенян, то у них по гибла почти вся армия вместе с полководцами.

Настала весна 211 г. Карфагеняне сделали еще одну попытку помочь Сиракузам с моря. Большой военный флот вместе с транспортными судами, нагруженными продовольствием, направился к осажденному городу. Но его командир испугался вышедшего ему навстречу римского флота и отступил. Тем самым судьба Сиракуз была решена. Римская партия начала с Марцеллом переговоры о сдаче. Это вызвало раскол между гарнизоном, не желавшим сдаваться (среди него было много римских перебежчиков), и гражданами. Во время беспорядков, вспыхнувших в городе, удалось убедить одного командира наемников открыть ворота на острове Ортигии, после чего сдалась и Ахрадина (старый город).

Марцелл поступил с Сиракузами как с завоеванным городом, т. е. отдал его на разграбление. Во время грабежей погиб и Архимед, убитый каким-то римским солдатом. В руки римлян попала огромная добыча, которая пополнила истощенную государственную казну. Множество предметов искусства и роскоши было уничтожено грубыми римскими солдатами, но немало их было увезено в Рим.

После падения Сиракуз задача покорения остальной Сицилии не представляла большого труда. В 210 г. из-за измены пал Агригент, после чего остатки карфагенян очистили остров.

В ходе войны восстановление римского господства в Сицилии имело очень большое значение. В план Ганнибала как одна из его составных частей входило создание вокруг Рима враждебного кольца вне- италийских государств. Сицилия, казалось, была в этом кольце самым крепким звеном. И вот оно лопнуло, не продержавшись и пяти лет!

Переход Капуи на сторону Ганнибала в 216 г. был тяжелым ударом по римскому престижу в Южной Италии. Этот пример, как мы видели, нашел много подражаний, поэтому обратное завоевание столицы Кампании стало важнейшей целью стратегии и политики Рима в Южной Италии. Но только в 212 г. римляне нашли достаточно сил для того, чтобы приступить к осаде мя-

темного города. К этому времени, как указывалось выше, они сосредоточили на юге весьма крупные силы - 10 легионов. Ганнибал, зная о намерениях римского командования осадить Капую, послал из Брут- тия своего полководца Ганнона с войском, чтобы тот снабдил город продовольствием (сам Ганнибал находился в это время в окрестностях Тарента). Ганнон прибыл в Самний, расположился укрепленным лагерем около Беневента и начал свозить хлеб из окрестностей. Римские консулы1, стоявшие в Бо- виане, узнали о прибытии Ганнона и, в то время как он с большей частью своего отряда находился на фуражировке, напали на карфагенский лагерь и захватили там много продовольствия, предназначенного для Капуи. Ганнон после этого быстро отступил в Бруттий, Капуя, таким образом, была лишена всяких надежд на пополнение своих запасов.

Вокруг города стало стягиваться кольцо римских войск. Тогда Ганнибал сам явился на выручку и заставил римлян снять осаду. Однако он не мог долго оставаться в Кампании: область была совершенно опустошена, и присутствие карфагенской армии истощало и без того скудные запасы Капуи. Ганнибал снова ушел на юг.

Римляне вторично с большой энергией начали осаду. В соседние крепости, находившиеся в их руках, было свезено огромное количество продовольствия. Вокруг Капуи возвели двойной ров и вал. Ганнибал еще раз попытался спасти обреченный город. В 211 г. он снова появился под Капуей, но теперь ситуация там была иная, чем в прошлом году. Тогда римляне еще не успели построить укрепленной линии и поэтому были вынуждены отступить. Теперь же они прочно сидели за своими окопами. Ганнибал сделал несколько попыток взять их штурмом, но безуспешно: для этого у него не было ни достаточных сил, ни осадных приспособлений. Выманить врагов в поле он также не смог.

Простояв под Капуей 5 дней, Ганнибал, в первый раз за всю войну, решил пойти на Рим. По-ви- димому, он не столько надеялся неожиданным налетом захватить город, сколько хотел заставить осаждавшие Капую войска снять осаду. Ночью он оставил в своем лагере горящие огни, а войску приказал сняться со стоянки в полной тишине, так, чтобы римляне ничего не заметили. С величайшей быстротой двинулся Ганнибал из Кампании в Самний, свернул затем на запад и по так называемой «Латинской дороге» пошел прямо на Рим. Не встречая сопротивления, карфагеняне подошли к городу на 8 км и стали лагерем. Ганнибал с конницей подскакал к Коллинским воротам.

Появление карфагенян было совершенно неожиданным и вызвало в Риме страшную тревогу. «Hannibal ante portas!» («Ганнибал у ворот!») - передавалось из уст в уста. Женщины в храмах молили богов и своими волосами вытирали помосты святилищ. «Так поступают они всегда, - замечает Полибий, - когда родной город постигает какое-нибудь тяжкое бедствие» (IX, 6).

И все-таки захватить Рим врасплох не удалось. В городе оказалось случайно 4 легиона; мощные стены исключали для карфагенян всякую возможность штурма. Поэтому Ганнибал, простояв под городом несколько дней и разорив окрестности, после небольшой стычки с римскими войсками ушел обратно.

Самым печальным для него было то, что осаждавшие Капую войска не поддались на провокацию и не прекратили осады. Карфагеняне отступили в Бруттий и не делали больше попыток спасти Капую.

Капуанцы, узнав, что они окончательно покинуты Ганнибалом, сдались на милость римлян (211 г.). Мятежный город был сурово наказан: члены капуанского сената и несколько десятков знатных граждан были казнены; часть населения продали в рабство; вся земля была конфискована в пользу Рима. Оставшееся население сохранило свободу, но потеряло самоуправление. Капуя стала управляться в качестве зависимой общины римским претором.

Падение Капуи, происшедшее в том же году, что и взятие Сиракуз, произвело огромное впечатление в Италии и содействовало там значительному отрезвлению умов: союзники Ганнибала начали колебаться и подумывать об обратном переходе на сторону Рима. Это облегчило римлянам подчинение ряда городов в Южной Италии.

Самым крупным достижением была сдача Тарента. Фабий Максим, консул 209 г., с двумя легионами, присланными из Сиракуз, обложил город с суши. Одновременно римский флот запер гавань. Ганнибал не мог своевременно помочь Таренту, так как был отвлечен операциями в Бруттии, а когда пошел на выручку, город уже был сдан римлянам. Фабий отдал Та- рент на разграбление воинам, а 30 тыс. жителей продал в рабство. Оставшееся население, как и в Капуе, было лишено самоуправления.

Наряду с этими крупными успехами римляне испытали и ряд серьезных неудач. Среди них на первом месте нужно поставить гибель Клавдия Марцелла, одного из самых способных римских полководцев: в 208 г. он пал в Апулии в стычке с карфагенянами. Ганнибал приказал похоронить его с отданием всех воинских почестей. Еще до этого, в 210 г., проконсул Гай Фуль- вий потерпел крупное поражение в той же Апулии и сам был убит.

Но еще серьезнее были симптомы крайнего истощения сил и недовольства войной, которые стали проявляться даже в тех городах Италии, которые до сих пор были самой надежной опорой Рима. Осенью 210 г., когда производился новый набор, 12 латинских колоний из 30 отказались дать новые контингенты. Италия была так разорена, а подвоз продовольствия извне так затруднен из-за военных действий, что к 210 г. цены на хлеб в Риме выросли в несколько раз. В этой связи римский сенат был вынужден отправить посольство в Египет к Птолемею IV Филопатору с просьбой прислать в Рим продовольствие.

Однако самым трудным было положение на испанском фронте. После гибели Сципионов в 211 г. римляне едва держались к северу от Ибера. В Испании нужно было принимать экстренные меры, если Рим не хотел испытать нового вторжения в Италию. Осенью 211 г. сенат послал в Испанию претора Гая Клавдия Нерона, командовавшего перед этим во время осады Капуи. Ему дали 2 легиона. Но этой меры показалось недостаточно: испанский фронт приобретал первостепенное значение, и было решено направить туда человека, которого общественное мнение считало единственной надеждой Рима. Это был молодой Сципион.

Публию Корнелию Сципиону шел тогда 25-й год. Он приобрел широкую популярность еще в 218 г., когда 17-летним юношей спас своего отца при Тицине. Эту популярность он увеличил благодаря качествам своего характера. Необычайно приветливый в обращении, он привлекал к себе все сердца. В нем еще сохранялась староримская религиозность с налетом некоторого мистицизма: он верил в сновидения и пророчества, много времени проводил в храмах и был глубоко убежден в своем избранничестве. Его считали любимцем богов, которому все удается. Вместе с тем Сципион был блестяще одаренным и широко образованным человеком. Его глубокая вера в себя и в свою судьбу не мешала ему быть расчетливым и осторожным полководцем, который тщательно обдумывал все свои планы и взвешивал каждый свой шаг.

Вот почему, когда слишком осторожная тактика Нерона, выросшего в школе «Кунктатора», была признана недостаточной, общественное мнение стало единодушно требовать посылки в Испанию Сципиона. Сенат оказался настолько разумным, что, не считаясь с отсутствием у Сципиона служебного стажа (он до сих пор занимал только должность курульного эдила в 213 г.), поддержал его назначение главнокомандующим в Испанию в звании проконсула. В дополнение к тем 2 легионам, которые уже были в Испании, ему дали еще 2 легиона.

В конце 210 г. Сципион прибыл в Испанию и сразу же оправдал надежды, которые на него возлагались. Одно его появление подняло дух римских войск. В Испании продолжали действовать 3 карфагенские армии - Гасдрубала, Магона и другого Гасдрубала (сына Гисго- на). В момент приезда Сципиона они были разбросаны в разных частях полуострова. Сципион решил этим воспользоваться для того, чтобы одним смелым ударом захватить Новый Карфаген.

Трудная операция была тщательно подготовлена и блестяще выполнена. Город лежал в заливе на высоком полуострове, соединенном с материком только узким перешейком. Ранней весной 209 г. Сципион неожиданно явился туда с армией и флотом, которым командовал его друг Гэй Лелий. Флот закрыл вход в бухту, а сухопутные войска расположились лагерем на перешейке. Сципион на сходке объявил солдатам, что сам Нептун явился ему во сне и поведал, как взять город.

Начался штурм городских стен с перешейка. В то время как все внимание осажденных было направлено сюда, Сципион послал 500 человек с лестницами со стороны моря, где мелкая лагуна облегчала доступ к стенам. Особенно легко было подойти к ним во второй половине дня, когда ветер с суши угонял воду. Римляне незамеченными взошли на стену и ворвались в город.

Взятие Нового Карфагена произвело ошеломляющее впечатление в Испании и вызвало взрыв энтузиазма в Риме. В руки Сципиона попали большие склады продовольствия и военного снаряжения, а также несколько сот заложников от испанских племен. Сципион обошелся с ними чрезвычайно приветливо, обещав отпустить их по домам, если их соплеменники согласятся перейти на сторону Рима. Этой политикой он создал среди неустойчивых испанцев резкий перелом настроения в пользу римлян. Да и сам факт овладения столицей Баркидов говорил о том, что соотношение сил в Испании начало меняться. Несколько могущественных племен перешло на сторону Сципиона.

Весной 208 г. он двинулся в бассейн р. Бетиса, где находился Гасдрубал. Было важно не дать соединиться карфагенским армиям, поэтому Сципион напал на Гасдрубала около г. Бекулы, несмотря на то что тот занимал прекрасную позицию. Римские войска превосходили карфагенские своей численностью. Сципион, приковав внимание Гасдрубала нападением с фронта, атаковал его с флангов. Когда Гасдрубал увидел, что его войска дрогнули, он уклонился от боя, собрал все наиболее ценное, взял слонов и начал быстро отступать на север. Сципион не рискнул его преследовать, боясь соединения карфагенских армий.

Гасдрубал форсированным маршем пересек полуостров, по дороге получив подкрепления от своих коллег. Пиренеи он перешел около побережья Бискайского залива, где горные проходы не охранялись римлянами. Начался второй италийский поход карфагенян. Сципиону, таким образом, не удалось решить своей основной задачи - задержать карфагенян в Испании. Над Италией вторично нависла страшная угроза.

В Риме известие о переходе Пиренеев Гасдрубалом было получено осенью 208 г. и вызвало сильнейшую тревогу. Консулами на 207 г. были выбраны испытанные полководцы Клавдий Нерон и Марк Ливий Салинатор. Последний был известен как способный командир еще со времен второй иллирийской войны. Общее количество легионов было доведено до 23, из них 15- только в Италии (7 - в Южной и 8 - в Северной).

Когда Гасдрубал покидал Испанию, у него было около 20 тыс. человек. Перезимовав в Южной Галлии, он ранней весной 207 г. перешел через Альпы, вероятно в том же месте, что и Ганнибал. Галлы долины По дали ему подкрепления, благодаря которым его армия выросла до 30 тыс. Конечно, это было слишком мало по сравнению с большими силами, собранными римлянами в Северной Италии. Но Гасдрубал и не собирался там воевать: его план состоял в том, чтобы прорваться на юг и соединиться с братом.

Ганнибал из своей зимней стоянки в Бруттии весной 207 г. перешел в Центральную Апулию, где и стал ждать известий от Гасдрубала. Последний из долины По передвинулся на Галльское поле, где его сторожили войска консула Марка Ливия. Клавдий Нерон стоял в Апулии против Ганнибала. Гасдрубал послал шестерых гонцов к брату с известием о своем прибытии. Он писал, что предполагает встретиться с ним в Умбрии.

Послы Гасдрубала попали в руки римлян, и его письма были доставлены Нерону. Консул принял смелое решение. Ночью в полной тайне он покинул лагерь с отборной частью армии, поручив одному из своих помощников (легатов) оставаться в лагере и сторожить Ганнибала с другой частью войска. Сам же с величайшей быстротой пошел на север и соединился с Ливием. Теперь объединенные римские войска достигли 40 тыс. человек.

Когда Гасдрубал узнал, что против него стоят превосходящие вражеские силы, он попытался уклониться от сражения и прорваться в Умбрию. Но это не удалось: на р. Метавре он был настигнут римлянами и вынужден был принять бой в неравных условиях. Карфагеняне были разбиты. Когда исход сражения стал ясен Гасдрубалу, он бросился в гущу врагов и погиб смертью героя. Римляне отрезали ему голову, и когда Нерон вернулся в свой лагерь в Апулии, он приказал бросить ее на передовые посты карфагенян. Так благородно отплатили римляне Ганнибалу за воинские почести, оказанные им погибшему Марцеллу.

Битва на Метавре фактически решила судьбу италийской кампании, и недаром известие о ней вызвало безумный восторг в Риме. Ганнибал прекрасно понимал, что значит для него гибель Гасдрубала: теперь всякая надежда получить серьезную помощь из Испании была потеряна. Ганнибал отступил в Бруттий, где и был зажат в кольце римских легионов, все более и более теряя свободу широкого маневрирования.

После ухода Гзсдрубала из Испании судьба этого фронта была предрешена, хотя карфагенское правительство послало туда значительные подкрепления. Под г. Или- пой на Нижнем Бетисе Сципион в 207 г. одержал блестящую победу над соединенными армиями Магона и Гасдрубала, сына Гисгона. Эта битва положила конец карфагенскому владычеству в Испании. Ма- гон с остатками своих войск отступил в Гадес, где держался некоторое время, пока Сципион был занят покорением Южной Испании и ликвидацией мятежного движения среди испанских племен и не

которых римских гарнизонов, недовольных задержкой жалованья. Но когда Магону стало ясно, что осада Гздеса неизбежна, он посадил свои войска на суда и попытался с налета захватить Новый Карфаген. Эта попытка разбилась о бдительность римского гарнизона, и Магон вернулся в Гадес. Но город отказался принять его обратно, так как в это время уже шли переговоры о сдаче его римлянам. Тогда Магон переправился на Балеарские острова, а Гадес открыл свои ворота Сципиону.

Таким образом, к осени 206 г. Испания была полностью очищена от карфагенян. Если поражение Гасдрубала при Метавре означало фактический конец войны в Италии, то завоевание Испании римлянами имело такое же значение для войны в целом. Ганнибал лишился своей основной базы, без которой войну вести было нельзя. И хотя еще в течение 4 лет продолжалось его отчаянное сопротивление, но это была уже агония.

Осенью 206 г. Сципион вернулся в Италию и выставил свою кандидатуру в консулы на 205 г. Его единодушное избрание было выражением той народной симпатии к нему, которая еще более выросла после испанской войны (то, что он, в сущности, выпустил Гзсдрубала с Пиренейского полуострова, ему легко простили после Метавра). Став консулом ", Сципион немедленно выдвинул проект высадиться в Африке, чтобы нанести решающий удар по вражеской столице и тем окончить войну. Этот план многим казался рискованным, принимая во внимание, что Ганнибал все еще находился в Италии. Ужас перед ним был так велик, что в сенате образовалась довольно сильная оппозиция Сципиону во главе с осторожным Фабием Максимом. Однако страстная убежденность молодого консула в правоте своей точки зрения, его вера в свое счастье и горячая симпатия народа победили сопротивление оппозиции: Сципион получил Сицилию в качестве своей провинции с разрешением переправиться в Африку, если он найдет это нужным. Ему дали 2 легиона из числа войск, стоявших в Сицилии, с правом увеличить их набором добровольцев. Города Этрурии и Умбрии собрали средства на постройку 30 судов и экипировку 7 тыс. волонтеров.

В этот момент Магон сделал последнюю отчаянную попытку прийти на помощь брату и вместе с тем удержать римлян от вторжения в Африку. С флотом в 30 судов и десантной армией в 14 тыс. человек он переправился с Балеарских островов на лигурийское побережье Италии. Неожиданным налетом Магон захватил Геную и установил связь с галлами. Хотя карфагенское правительство прислало ему крупные подкрепления, однако он не смог ничего сделать. Гзллы на этот раз не оказали карфагенянам никакой поддержки (уроки Метавра были еще слишком свежи в памяти). Ганнибал стоял далеко в Брут- тии, а у Магона не было достаточно сил, чтобы вторгнуться в Среднюю Италию. Его попытка прорваться из Лигурии кончилась неудачей, и сам он был тяжело ранен (203 г.).

Во всяком случае, новое появление карфагенян в Италии не остановило африканской операции: было ясно, что попытка Магона заранее обречена на неудачу. Весной 204 г. Сципион из Лилибея отплыл в Африку, имея флот из 50 крупных боевых судов и армию в 25 тыс. человек. Высадка беспрепятственно произошла около Утики. Римляне расположили свой лагерь в непосредственной близости от города.

Успех войны в Африке во многом зависел от того, какую позицию займут вожди нумидийских племен. Сифакс, царь западных ну- мидян, старый союзник братьев Сципионов, за эти годы изменил римлянам и стал другом карфагенян. Зато Сципион нашел себе союзника в лице Масиниссы, молодого и талантливого царя восточных нумидян, смертельного врага Сифакса. Правда, в первое время Масинисса мог помочь Сципиону только личным присутствием и маленьким конным отрядом, так как его царство было отнято Сифак- сом. Но впоследствии его помощь сыграла решающую роль. Сифакс и Масинисса являлись соперниками не только в борьбе за власть в Нумидии, но и в любви к красавице Софонисбе, дочери Гасдрубала, сына Гисгона. Гасдрубал, чтобы привлечь Сифакса на карфагенскую сторону, выдал за него Софонисбу, которая раньше была обручена с Масиниссой.

В первое время положение Сципиона в Африке оказалось очень трудным. Он сделал попытку взять Утику, но осаду пришлось снять, так как на помощь городу явились Сифакс и Гасдрубал с крупными силами. Сципион отошел от Утики и построил на зиму укрепленный лагерь на небольшом полуострове невдалеке от города. Лагери карфагенян и нумидян были расположены близко друг от друга, километрах в десяти от римского. Военные действия приостановились, так как ни та ни другая сторона не были достаточно сильны, чтобы перейти в наступление.

Тогда с карфагенской стороны было сделано предложение начать мирные переговоры. Посредником выступил Сифакс. Основой для заключения мира он предлагал возвращение к status quo ante bellum. Разумеется, Сципион не мог пойти на эти условия, но притворно выразил согласие. Во время переговоров, которые Сципион нарочно затягива"1, он прекрасно ознакомился через своих послов и разведчиков с местоположением и характером вражеских лагерей.

К весне 203 г. у Сципиона все было готово для коварного нападения. Чтобы формально снять с себя обвинение в нарушении перемирия, он послал сказать Сифаксу, что хотя он жаждет мира и готов принять предлагаемые условия, но его военный совет с ними не согласен. В ту же ночь половина римского войска под командой Гэя Лелия и Масиниссы напала на лагерь нумидян и подожгла их легкие шалаши, построенные из соломы и тростника. В поднявшейся панике множество народа погибло от огня и было перебито. Сципион с другой половиной войска стоял наготове против карфагенского лагеря и, когда там тоже поднялась суматоха, отдал приказ начать атаку. Карфагеняне поспешно отступили, понеся большие потери.

Этот акт вероломства резко изменил к лучшему положение Сципиона, и он снова мог возобновить осаду Утики. Сифакс и Гасдрубал собрали остатки своей армии и усилили ее большим отрядом наемников - кельтиберов. На так называемых «Больших полях», в нескольких днях пути к юго-западу от Утики, произошло сражение. Карфагеняне и их союзники были разбиты. Гасдрубал отступил в Карфаген, а Сифакс - к себе в Нумидию. Сципион остался в карфагенской области и занялся подчинением ливийских городов, а Гай Ле- лий с Масиниссой бросились в погоню за Сифаксом. Нумидий- ский царь был еще раз разбит и попал в плен, а Масинисса получил свое царство. После всех этих неудач карфагенскому правительству оставалось только просить о мире. Осенью 203 г. было заключено перемирие и начались переговоры. Одновременно карфагенское правительство послало Ганнибалу приказ очистить Италию. С тяжелым чувством великий полководец должен был оставить страну, в которой он воевал 15 лет, не испытав ни одного серьезного поражения! Аналогичное распоряжение получил и Магон, но по дороге в Африку он, вероятно, умер.

Переговоры закончились подписанием предварительного мирного договора. Его основные пункты сводились к тому, что Карфаген, оставаясь независимым государством, терял все свои владения вне Африки, должен был заплатить большую военную контрибуцию и выдать почти все суда. Масинисса признавался независимым царем Нумидии. Текст договора был отвезен карфагенским посольством в Рим, одобрен сенатом и утвержден народным собранием.

Однако прибытие в Африку Ганнибала и войск Магона вновь оживило надежды военной партии. В карфагенском сенате взяли верх сторонники продолжения войны. Перемирие было нарушено нападением карфагенской толпы на римские транспортные суда, везущие продовольствие войскам Сципиона и прибитые бурей к берегу около Тунета. Когда же Сципион отправил в Карфаген по этому поводу послов, им не дали никакого ответа, а при возвращении на них напали карфагенские суда. Таким образом, война возобновилась.

Сципион вторгся в Карфагенскую область, а Ганнибал двинулся ему навстречу из Гадрумета. Обе армии сошлись близ г. Замы, в 5 днях пути к югу от Карфагена. Перед сражением Сципион и Ганнибал впервые встретились и сделали попытку еще раз договориться об условиях мира. По-видимому, ни один из них не был вполне уверен в победе. Но переговоры окончились ничем.

У римлян и карфагенян было приблизительно по 40 тыс. человек. Перевес в коннице на этот раз был у Сципиона, так как Масинисса привел с собой 4 тыс. всадников и 6 тыс. пехоты, а Ганнибал смог получить только 2 тыс. нуми- дийских всадников от одного друга Сифакса. Ядро ганнибаловой пехоты составляли его ветераны, проделавшие с ним весь италийский поход: на них Ганнибал мог всецело положиться. Слабее были наемники из армии Магона; самую же ненадежную часть составляли ливияне и гражданское ополчение Карфагена. Перед своим фронтом Ганнибал поместил 80 слонов. Первую боевую линию образовывали наемники, вторую - ливияне и граждане, а ветераны стояли в резерве. У Сципиона было обычное расположение в 3 линии (гастаты, принципы и триарии), но манипулы стояли не в шахматном порядке, а в затылок друг другу. Это было сделано для того, чтобы дать проход слонам. Промежутки между передними манипулами были заполнены легковооруженными. Фланги занимали сильные конные отряды под командой Масиниссы и Лелия.

Началась битва, которая должна была решить исход войны. «Карфагенянам, - говорит Полибий, - предстояло бороться за свое существование и за господство над Ливией, римлянам - за мировое владычество. Неужели кто- нибудь может остаться безучастным к повести об этом событии? Никогда еще не было столь испытанных в бою войск, столь счастливых и искусных в военном деле полководцев; никогда еще судьба не сулила борющимся столь ценных наград. Победителю предстояло получить власть не над Ливией только и Европой, но и над всеми прочими, доселе известными нам странами мира» (XV, 9).

В первые минуты сражения некоторые слоны в карфагенской армии, испуганные звуками труб, бросились на свою конницу. Другие были ранены легковооруженными, тогда как тяжелая римская пехота не пострадала, пропуская слонов в интервалы между манипулами. Воспользовавшись замешательством врагов, Лелий и Масинисса опрокинули карфагенскую конницу и стали ее преследовать. В это время вступила в бой тяжелая пехота. Карфагенские наемники держались хорошо, но вторая линия дрогнула и не оказала им поддержки, поэтому начали отступать и наемники. Наконец, в дело были введены резервы. Наступил решающий момент боя. Ветераны Ганнибала мужественно отражали страшный натиск трех римских линий, которые наступали теперь одним фронтом. Исход битвы долго оставался неопределенным. Наконец, возвратилась из погони римская конница и ударила в тыл ветеранам. Это решило дело. Карфагенян пало около 10 тыс. и почти столько же попало в плен. Потери римлян были во много раз меньше. Ганнибалу удалось бежать в Га - друмет с небольшой группой всадников.

Так кончилась битва при Заме (осень 202 г.) - первая, которую проиграл Ганнибал. Полибий говорит, что «он сделал все так, как только может и обязан делать доблестный вождь, искушенный во многих битвах» (XV, 15). В лице Сципиона Ганнибал встретил достойного соперника, хотя и не равного ему по гениальности. Ганнибал был побежден при Заме главным образом из-за слабости своей конницы. О продолжении войны в данный момент нечего было и думать. Ганнибал понимал это лучше, чем кто- нибудь другой. Когда в карфагенском сенате Гисгон завел было речь о неприемлемости римских мирных условий, Ганнибал без церемоний стащил его с ораторской трибуны.

Условия, предъявленные победителем, были, разумеется, более тяжелыми, чем условия первого договора. Карфаген должен был потерять все внеафриканские владения. Он оставался независимым государством, но лишился права вести войну без разрешения римского народа. Масиниссе должны быть возвращены все владения как самого царя, так и его предков «в тех пределах, какие будут им указаны». Карфагеняне обязаны были возместить весь ущерб, причиненный во время нарушения перемирия прошлого года, возвратить всех пленных и перебежчиков, выдать все военные суда, за исключением 10 трехпалубников, равно как и всех слонов. Кроме этого, Карфаген обязывался содержать римские войска в Африке в течение трех месяцев и выплатить контрибуцию в размере 10 тыс. талантов в течение 50 лет, внося ежегодно по 200 талантов. В обеспечение договора карфагеняне обязаны были дать 100 заложников по указанию Сципиона.

Условия были очень тяжелы, но они, по крайней мере, оставляли Карфагену государственную независимость, хотя и ущемляли его суверенитет (запрещение вести войны без разрешения Рима). Вот почему Гзннибал, который уже строил новые планы борьбы, категорически настаивал на принятии этих условий. Мирный договор, утвержденный карфагенским сенатом, был затем ратифицирован в Риме (201 г.). Сципион отпраздновал блестящий триумф и получил почетное прозвание «Африканский».

Итак, Рим вторично победил Карфаген, победил его в основном по той же причине, что и в первый раз: федерация италийских полисов, обладавшая огромными людскими резервами, была сильнее колониального государства. Но во второй Пунической войне были некоторые дополнительные условия, которые отсутствовали в первой: Карфаген опирался на Испанию и имел вождя, равного которому не было в Риме. Кроме этого, главный фронт войны находился в Италии, и часть италиков поддержала карфагенян. Однако эти преимущества были парализованы другими моментами. Отдаленность Италии от карфагенских баз создавала растянутые коммуникации и крайне затрудняла доставку подкреплений. Центральная Италия осталась верной Риму и была тем почти неистощимым людским резервуаром, который отсутствовал у Ганнибала. Наконец, римляне, защищая свою родную землю, проявили высокий героизм и огромную выдержку. Армия же Ганнибала состояла главным образом из наемников; это была армия интервентов и, несмотря на все высокие качества ее вождя, была лишена той стойкости, которую дает сознание долга перед родиной. Исторические последствия второй Пунической войны были огромны. Сломив Карфаген, который стал теперь государством второго ранга и который никогда уже не смог оправиться, Рим не только выходил в первый ряд средиземно-морских держав, но становился самой сильной из них. Все дальнейшие завоевания Рима были бы невозможны без победы во второй Пунической войне.

Не менее значительны были ее результаты для внутренних отношений Италии. Юг страны, служивший ареной военных действий в течение 15 лет, был страшно разорен, что, как увидим ниже, сыграло известную роль в экономическом перевороте II в. Средняя Италия пострадала меньше, но и там колоссальная тяжесть войны не могла не ослабить мелкое крестьянское хозяйство. Политические следствия войны выразились в усилении власти Рима над италийской федерацией. Некоторые полисы за переход на сторону Ганнибала были наказаны лишением автономии и конфискацией земель (Капуя, Тарент). Некоторые племена южной Италии, особенно упорно поддерживавшие карфагенян, например бруттии, были низведены до положения бесправных подданных. Вместо почетной службы в союзнических войсках они должны были исполнять обязанности прислуги при полководцах и магистратах, отправлявшихся в провинции. Но и помимо этого, сам факт, что долгая и опасная война велась и была выиграна под руководством Рима, значительно повысил его политический авторитет в Италии. Италийская федерация, прошедшая огненное испытание войны, окрепла, сплотилась вокруг Рима и стала более централизованной.

Особое внимание нужно было обратить на Цизальпинскую Галлию, сыгравшую такую важную роль в походах Ганнибала и Гасдру- бала. Бойи и инсубры, как мы знаем, перешли на сторону карфагенян, так что римляне лишились здесь всех своих владений, кроме Плаценции и Кремоны. Новое завоевание Галлии началось, по-видимому, еще до окончания второй Пунической войны. Во время второй войны с Филиппом (см. ниже) галлы перешли в наступление, напав в 198 г. на Плаценцию и разрушив ее. Это заставило римлян развернуть в Галлии более энергичные действия. К 196 г. бойи и инсубры были окончательно покорены. Большая часть их была истреблена или изгнана, в их областях возникли римские колонии Бо- нония, Парма, Мутина и др. Почти одновременно с бойями и инсуб- рами были покорены лигуры.

Война с Ганнибалом в конечном счете привела к ослаблению римской демократии, усилив нобилитет и его органы - сенат и магистратуры. После того как в первые годы войны демократия потерпела ряд тяжелых поражений (гибель Фламиния, неудачная попытка двойной диктатуры при Фабии Максиме, разгром при Каннах), а военное положение стало чрезвычайно опасным, партийная борьба надолго прекратилась. Это использовал нобилитет для того, чтобы укрепить свои позиции. Война требовала концентрации власти, быстрых решений, опытного руководства. Естественно, что роль громоздкого народного собрания сходит почти на нет, фактически сводясь к утверждению решений, принятых сенатом 1. Войной руководил сенат посредством высших магистратов cum imperlo. Авторитет последних также вырос, что было естественным результатом длительного военного положения. Ежегодная смена магистратур плохо вязалась с военной обстановкой, поэтому мы иногда видим, что одно и то же лицо занимает консульскую должность два года подряд или с коротким перерывом. Так, например, Фабий Максим был консулом в 215, 214 и 209 гг., Клавдий Марцелл - в 215, 214, 210 и 208 гг.

Входит в практику продление полномочий командующих посредством назначения их проконсулами или пропреторами (Сципионы - в Испании, Марцелл - в Сицилии). Это дает возможность увеличить количество командующих на разных фронтах. Личная власть высших военных командиров вырастает за счет ослабления принципа коллегиальности. Можно говорить даже о зародышах постоянной военной диктатуры, как она сложилась окончательно в I в. до н. э. Такую диктатуру отчасти напоминает власть Сципиона Африканского, который в течение 10 лет (210-201 гг.) фактически был главнокомандующим. С другой стороны, значение магистратов sine imperio (народных трибунов, цензоров) в течение войны сильно упало.

Необходимо также отметить значение войны для развития военного дела в Риме. Сципион в Испании ввел в своих войсках испанский меч, хорошо закаленный и пригодный одновременно и для рубки, и для колки. Из Испании этот меч перешел на вооружение всей римской армии. За время войны значительно усовершенствовалась римская тактика, причем многое здесь было заимствовано у Ганнибала: фланговые охваты, действия крупными конными массами. Выросло высшее полководческое искусство: умение руководить крупными войсковыми соединениями, координировать операции на различных фронтах; улучшилось интендантское дело. Вторая Пуническая война стала, таким образом, прекрасной боевой школой для Рима. Он вышел из нее первоклассной военной державой, равной которой уже не было в районе Средиземного моря.

2. Поселение на Палатине и название холма.
3. Век постройки стены вокруг Рима.
4. Названия трех рек крупнейших островов в западной части Средиземного моря.
5. Места и годы важнейших сражений второй Пунической войны.

декабря 1941г., В) вступление во вторую мировую войну США; в) 2 сентября 1945г., Г) Сталинградская битва; г) 22 июня 1941 г., Д) открытие второго фронта в Нормандии; д) 1 сентября 1939 г., Е) окончание Великой Отечественной войны; е) 17 июня 1942 - 2 февраля 1943г., Ж) окончание второй мировой. ж) 6 июня 1944г.

2. Блицкриг – это: А) система мер, используемых для изоляции территории государства; Б) теория скоротечной войны с достижением победы в кратчайший срок; В) тактика и стратегия современной войны; Г) система мер, проводимая на оккупированной территории.

3. Японские города, оказавшиеся жертвами атомной бомбардировки авиации США: А) Токио и Осака; Б) Саппоро и Нагоя; В) Хиросима и Нагасаки; Г) Киото и Кавасаки.

4. Цель атомных бомбардировок японских городов со стороны США: А) завершить вторую мировую войну; Б) пересмотреть восточные границы Польши; В) изменить условия Портсмутского мира; Г) оказать давление на СССР в вопросах послевоенного устройства

5. Оккупационный режим –это: А) режим террора и насилия, устанавливаемый на чужой территории; Б) введение чрезвычайного положения; В) ввод войск на ту или иную территорию в мирное время для поддержания порядка; Г) политика физического насилия.

6. Вторая мировая война началась с нападения Германии на ………………

7. К числу руководителей движения Сопротивления в годы II мировой войны не относится: а) Ш. Де Голль, б) И. Броз Тито, в) Г. Гусак, г) А.Ф. Петэн.

8. Второй период II мировой войны характеризуется: А) переломом в ходе военных действий; Б) кризисом правящих режимов государств-агрессоров; В) переходом инициативы к странам антигитлеровской коалиции; Г) превосходством сил агрессоров.

9. Суд над главными военными преступниками фашистской Германии вошел в историю под названием ______________________ ________________.

10. Линия Керзона – это ………………………………………

11. 22 сентября 1940 г. Германия, Италия и Япония подписали ________________ ______ - фактически договор о разделе мира.

12. Назовите три основных государства антигитлеровской коалиции. Тесты по истории (9 кл.).

1. Соотнесите историческое событие с временным периодом? А) восстановление государственной границы СССР; а) 1945, Б) Берлинская операция; б) 1941, В) Тегеранская конференция; в) 1944, Г) Нападение Японии на американскую базу Перл-Харбор. г) 1943.

2. Встреча лидеров СССР, США и Великобритании, на которой было принято решение о создании ООН, состоялась: А) в Тегеране, Б) В Ялте, В) в Потсдаме

3. Какая из перечисленных битв произошла раньше других: А) Сталинградская битва; Б) битва под Москвой; В) Курская битва; Г) битва за Берлин.

4. Антигитлеровская коалиция окончательно сложилась к: А) осени 1941 г., Б) зиме 1941 г., В) весне 1942 г., Г) осени 1943 г.

5. Назовите имена лидеров так называемой « большой тройки»:

6. В годы II мировой войны СССР воевал с: А) Италией, Б) Англией, В) Японией, Г) США.

7. Третий период II мировой войны характеризуется: А) достижением превосходства стран антигитлеровской коалиции; Б) разгромом сил агрессоров; В) расширением масштабности военных действий; Г) превосходством сил агрессоров.

8. Франция капитулировала перед Германией в ………… г.

9. Второй фронт Советское правительство рассматривало как: А) военные действия союзников на западном фронте; Б) военные действия союзников в стратегически важных для Германии районах; В) военные действия союзников на Дальнем Востоке; Г) военные действия союзников в колониальных странах. 10. Тройственный пакт был подписан Германией с такими странами: А) Италия; Б) Бельгия; В) Япония; Г) Дания.

11. Второй фронт в годы войны был открыт: А) на Балканах, Б) в Нормандии, В) В Африке, Г) в Италии.

12. Второй фронт был открыт: А) в Италии в 1943 г.; Б) на Балканах в 1944 г.; В) в Нормандии в 1944 г.; Г) в Норвегии в 1943.

роизошло раньше других

прорыв блокады Ленинграда

Ялтинская конференция руководителей СССР, Великобритании, США

оставление Севастополя советскими войсками

Курская битва

А 2. Укажите сражение, проходившее в 1941 г.

оборона Одессы

битва за Кавказ

снятие блокады Ленинграда

оборона Новороссийска

А 3. Быстрая перестройка советской экономики на военный лад в 1941-42 гг. была обусловлена

частичным разгосударствлением экономики

использованием труда военнопленных

административно-командным характером экономики

медленным продвижением германских войск

А 4. Прочитайте отрывок из работы современного историка и определите, оборона какого города описана в данном отрывке:

«С этого момента немецкая артиллерия могла обстреливать Северную бухту и подвоз подкреплений и боеприпасов стал невозможен. Однако внутреннее кольцо обороны ещё сохранилось и лобовой штурм не предвещал немцам ничего хорошего. Манштейн принял решение атаковать внутреннее кольцо не в лоб, а во фланг с севера. 30 июня 1942 г. пал Малахов Курган. К этому времени у защитников города стали заканчиваться боеприпасы, и командующий обороной, вице-адмирал Октябрьский получил разрешение Ставки ВГК на эвакуацию».

оборона Ленинграда

оборона Новороссийска

оборона Севастополя

оборона Таллинна

А 5. Самая крупная наступательная операция Второй мировой войны в ходе которой была освобождена территория Белоруссии и Литвы проводилась:

В феврале – апреле 1944 г.

В мае – июне 1944 г.

В июне – августе 1944 г.

В сентябре – ноябре 1944 г.

Операция по освобождению Крыма

Висло – Одерская наступательная операция

Операция по освобождению Советского Заполярья

Берлинская наступательная операция

А 7. В результате проведения советскими войсками Ясско-Кишиневской наступательной операции:

из войны на стороне Германии вышла Италия

армия союзников высадилась в Нормандии

была освобождена территория Крыма

Румыния вышла из фашистского блока

1. Первая Пуническая война .

В 264 году до н. э. началась первая Пуническая война. Она получила такие название, потому что римляне именовали карфагенян пунами.

Первая Пуническая война длилась 23 года. Римляне захватили Сицилию и заставили карфагенян выплатить огромную контрибуцию. Рим и Карфаген также разделили между собой прибрежные земли в Испании.

2. Вторая Пуническая война . В 218 году до н. э. карфагеняне нарушили мирный договор с Римом и захватили в Испании союзный римлянам город. Во главе карфагенского войска сражался молодой талантливый полководец Ганнибал.

Ганнибал был сыном карфагенского полководца Гамилькара Молнии. Он получил прекрасное образование, говорил на пяти языках. Это впоследствии ему очень помогло в командовании армией, в которую вводили представители разных народов. Детство и отрочество Ганнибал провел, обучаясь воинскому искусству.

Началась вторая Пуническая война. Римляне ожидали, что карфагенские войска нападут на Италию с юга. Но Ганнибал предпринял хитрый ход. Из Испании он через Альпы двинулся в Северную Италию. Во время труднейшего перехода через Альпы Ганнибал потерял почти половину своей армии, часть вооружения и большинство боевых слонов.

Римляне, укрепившие свою армию новыми воинами, рассчитывали на победу. Они даже запаслись большим количеством цепей и колодок для пленников. Враги сошлись в битве у Тразиментского озера.

Ганнибал не позволил римскому войску развернуться в боевой строй и прижал римлян к озеру.

В сражении погибло и было захвачено в плен почти все римское войско.

Римляне думали, что Ганнибал пойдет на Рим, но тот неожиданно повернул к Адриатическому морю.

В Риме был назначен диктатор Фабий Максим, которого прозвали Кунктатор (Медлитель). Он оказался удачливым в борьбе против Ганнибала, хотя не дал ему ни одного большого сражения. Медлитель изматывал карфагенские войска мелкими стычками, обессиливал их ожиданием боев и долгими погонями за римскими воинскими отрядами.

3. Битва при Каннах . Римский сенат, однако, был недоволен действиями Медлителя. Руководство войском приняли два консула.

Весной 216 года 80-тысячная римская армия двинулась навстречу Ганнибалу. Войско карфагенян было вдвое меньше римского. Но открытая равнина оказалась более удобной для конницы Ганнибала, чем для римлян, у которых преобладали пешие воины.

Римские командующие - консулы - враждовали друг с другом, спорили, когда и как начинать битву. Внезапно один из них отдал приказ о наступлении. Ганнибал расположил свое войско полумесяцем, выдвинутым в сторону римлян. В центре этого полумесяца стояли пешие воины - союзники Ганнибала - галлы и выходцы из Испании, на краях была отборная конница. Римляне, построенные в виде четырехугольника, врезались в середину карфагенского войска. Полумесяц прогнулся и "втянул" лучшие римские части. Края Ганнибалова войска сомкнулись. Карфагенские всадники разметали более слабую римскую конницу. Римская армия была полностью окружена. На поле битвы полегло более половины римских воинов, в том числе один из консулов, многие магистраты, 80 сенаторов. Римляне потерпели одно из жесточайших поражений в своей истории. Ганнибал же стяжал славу величайшего полководца.

Только 14 тысячам римских воинов во главе с незадачливым консулом, отдавшим приказ о начале битвы, удалось бежать. В Риме воцарилось отчаяние. С ужасом ждали появления врага у стен города. Однако карфагенский полководец двинул свои войска в Южную Италию. Один из соратников Ганнибала упрекнул его: "Побеждать умеешь, пользоваться победой не умеешь".

Вскоре римляне вновь собрались с силами и выступили против Ганнибала. Война принимала затяжной характер.

Из древних источников известно, что во время осад римлянами сицилийского города Сиракузы, союзного Карфагену, живший здесь великий ученый Архимед придумал, как с помощью специальных механизмов опрокидывать римские суда, пытавшиеся войти в гавань. Используя огромные линзы, Архимед и его помощники поджигали римские корабли. Когда римляне взяли Сиракузы, Архимед был зарублен римским воином.

Через несколько лет Ганнибал все-таки осадил Рим. Над городом летел вопль: "Ганнибал у ворот!" Римляне готовились к обороне. Но карфагеняне не решились на штурм и отвели войска. Тем временем римская армия под руководством молодого полководца Публия Корнелия Сципиона разгромила карфагенские войска, остававшиеся в Испании, и высадилась на земле Карфагена в Северной Африке.

В 202 году до н. э. в битве при Заме Сципион одержал победу над Ганнибалом.

То была первая и последняя большая битва, проигранная великим карфагенским полководцем, но она определила поражение карфагенян во второй Пунической войне. В 201 году до н. э. был подписан унизительный для карфагенян мир. Рим торжествовал победу.

В гавани Карфагена были сожжены 500 кораблей флота побежденных. Зарево было видно даже на Сицилии. Карфагеняне со слезами на глазах взирали на этот пожар, в котором сгорали не только их корабли, но и надежды на будущее. К Риму были присоединены вся Сицилия, Испания и другие земли.

Ганнибал несколько лет прожил в Карфагене, а затем, преданный своими соотечественниками, вынужден был бежать. В изгнании он трагически закончил свои дни, приняв яд.

Победитель Ганнибала Публий Корнелий Сципнон получил триумф в Риме и почетное прозвище Африканский.

Римляне сравнивали Сципиона Африканского Старшего с Александром Македонским, что не помешало им обвинить своего великого полководца в расхищении военной добычи. Сципион был вынужден предстать перед судом. Обидевшись на Рим, последние годы своей жизни он провел на собственной вилле. Сципион скончался в 183 году до н. э. в один год с побежденным им Ганнибалом.

4. Третья Пуническая война . Казалось, Карфаген был повержен навсегда. Однако римляне все-таки опасались его возрождения и появления нового Ганнибала. Не случайно цензор Марк Порций Катбн каждую свою речь в сенате по любому вопросу заканчивал словами: "Я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен".

В 149 году до н. э. римские войска высадились в Африке и осадили Карфаген.

Во главе их стоял Сципион Младший, приемный внук Сципиона Африканского Старшего и родной внук того римского консула, что погиб в битве при Каннах. Осада города продолжалась 3 года. Наконец он был взят. Римляне вынуждены были преодолевать отчаянное сопротивление защитников, сражаться за каждую улицу и каждый дом. В 146 году до н. э. город был разрушен, а само место предано проклятию. Карфагенские владения были объявлены римской провинцией Африка (позже это название распространилось на весь континент)."

С падением Карфагена все Западное Средиземноморье оказалось под властью Рима.

10. С тех пор армии разных стран и государств прошли сложный путь своего совершенствования, который можно разделить по следующим направлениям:

развитие средств вооруженной борьбы;

изменение численности Вооруженных Сил;

изменение системы комплектования Вооруженных Сил;

развитие системы обучение и воспитания войск;

изменение состава Вооруженных Сил;

совершенствование организационной структуры войск.

Развитие средств вооруженной борьбы. Под средствами вооруженной борьбы понимаются различные системы оружия и военной техники, предназначенные для ведения и обеспечения боевых действий видов Вооруженных Сил и родов войск. Важную роль в системе средств вооруженной борьбы играет боевое оружие.

В период своего зарождения отряды вооруженных людей применяли в качестве боевого то самое оружие, которое использовалось для охоты. Это было холодное оружие, т.е. такие устройства и средства, боевое использование которых связано с применением главным образом мускульной силы человека. До XIV в. н.э. оно оставалось главным средством вооруженной борьбы и, совершенствуясь, получило значительное развитие. Холодное оружие очень скоро стали разделять по целевому предназначению или способу действия на колющее и защитное, ударное и метательное (рис. 1).

С ростом количества и качества металла, с совершенствованием технологии его обработки появлялись новые образцы холодного оружия, старые приобретали новые свойства.

Так, воины ранних рабовладельческих государств были вооружены коротким копьем с медным наконечником, медным кинжалом; они могли иметь медный, топор на длинной рукоятке, булаву с каменной головкой. Из защитного снаряжения имелись волосяной, кожаный, войлочный, иногда медный шлем, шерстяная одежда с нашитыми на нее кожаными полосами и медными пластинками, плетеный из тростника и обтянутый кожей щит. Большего достигнутый уровень производства дать не мог, да и медь была слишком мягким металлом для производства сложного вооружения.

Другое дело античная Греция в VII-V вв. до н.э., где с появлением так называемых металлургических мануфактур научились в массовом количестве добывать бронзу и искусно ее обрабатывать. Практически все защитное вооружение греков отливалось, выковывалось и чеканилось из бронзы; усложнилась конструкция шлемов: лицо прикрывалось пластиной с прорезями для глаз;

появились бронзовые панцири, щиты. Тяжелым стало копье - бронзовый наконечник позволил обеспечить не только метательное, но и ударное его действие. В македонской армии применялись многолоктевые копья длиной до 6 м. Такое копье несли и меняли 2-3 воина. Более твердая, чем медь, бронза дала бойцам универсальное оружие индивидуального ближнего боя - меч. Однако этот меч был коротким и тяжелым, да и не очень острым.

В древнем Риме уже знали железо, поэтому там мечи были другими; легкими, тонкими, остро отточенными. Такой меч уже можно было сделать и длинным, чтобы рубить им с коня. Римская спата - прообраз сабли, появившейся в нашу эру, сделала иным всадника, сидящего на коне. Теперь он мог достать врага не слезая с лошади, даже если тот спрятался под ее брюхо. Располагало к индивидуальному бою и делало эффективным каждoгo солдата и другое оружие римских легионеров; легкое кожаное снаряжение со стальными фрагментами, удобный щит, универсальное копье - пилум. По количеству людей, использующих данное оружие или снаряжение, оно разделялось на предметы индивидуального или коллективного пользования.

В третьем тысячелетии до н.э. широкое развитие получило строительство укреплений в виде насыпей, валов, рвов, деревянных и каменных стен, а также специальных сооружений башен, ворот. В царстве Урарту, находившемся в XII-IX вв. до н.э. на территории нынешней Армении, на важнейших направлениях, веду­щих в долину озера Ван, были сооружены мощные крепости с высотой стен до 20 м. Иногда масштабы строительства были еще более крупными. Великая Китайская стена со всеми ответвлениями в длину достигала 4000 км, имела 23 тысячи башен для обороны и 15 тысяч для сторожевой службы. Высота ее стен доходила до 15-16 м, а их толщина у основания - до 7-8 м. По широкому верху стены могли ездить повозки.

Появление укреплений потребовало широкого производства новых средств борьбы для их разрушения. В этих целях изготавливались катапульты, метавшие камни или бочки с горючим материалом весом до 0.5 тонны на дистанцию 500 метров, причем прицельно, а также различного вида башни и тараны, предназначенные для разрушения стен. И в полевом сражении появилось это снаряжение, кроме того, применялись не только для транспортировки, но и как боевые единицы лошади, верблюды, слоны, боевые колесницы.

Вооруженная борьба была перенесена и на море. В Х11-Х вв. до н.э. отличными мореходами были финикийцы, они же дали первых пиратов, разбойничавших на торговых путях и нападавших на купеческие суда. Для защиты интересов своих граждан в Персии, Греции строились флоты. Военные корабли имели в качестве движителя весла, приводимые в действие гребцами-невольниками, позже появился прямой парус, используемый только при попутном ветре. На носу такого судна имелся таран, окованный бронзой или медью, на палубе устанавливали баллисты, катапульты. Исход же морского боя команды кораблей решали в рукопашной схватке холодным оружием, применяя для того, чтобы забраться на палубу корабля противника, абордажное снаряжение крючья, веревки, лестницы.

Для управления войсками применялись передача зрительных сигналов, использование глашатаев и посыльных, подача слуховых сигналов, для чего применялись флаги, трубы, литавры, другие средства. В XII в. н.э. появился гелиотелеграф.

С развитием средств вооруженной борьбы, с изменением других, прежде всего - экономических условий изменялись численность, совершенствовались организационная структура и состав вооруженных сил.

Учебный вопрос №: Изменение численности вооруженных сил.

Прежде всего, численность вооруженных сил была тесно связана с численностью населения и способом производства. Низкая производительность труда рабов не давала возможности прокормить большую армию. Поэтому в самых крупных завоевательных походах участвовало до 20-30 тыс. человек (рис.2). С образованием обширных государств с большим количеством народонаселения, таких, как Китай, Персия, империя Александра Македонского, Римская империя, их Вооруженные Силы стали насчитывать 60-90 тыс. человек. Помимо численности населения страны и способов производства количественный состав Вооруженных Сил определялся:

геостратегическим положением государства,

проводимой политикой,

наличием беспокойных соседей.

Менять численность вооруженных сил в ограниченных пределах при одном и том же способе производства можно было, варьируя системой комплектования армии.

Изменение системы комплектования вооруженных сил.

Практически во всех ранних рабовладельческих государствах система комплектования была кастовая. Существовала каста воинов, где из поколения в поколение передавалось дорогостоящее и редкое оружие вместе с секретами его применения и привилегией служить монарху:

в мирное время нести службу в его владениях, принимать участие в различных церемониях,

в военное - идти с ним в поход.

Однако армию большой численности такая система не обеспечивала; слабо вооруженное и плохо обученное ополчение не спасало положения.

В VIII-IV вв. до н.э. в греческих государствах (городах: Афина, Фива, Спарте) - применялась милиционная система комплектования, в соответствии с которой, каждый гражданин получал в молодости военную подготовку и в случае войны обязан был явиться с типовым вооружением, соответствовавшим его достатку, в указанное место.

В Афинах все свободное население делилось на четыре имущественных группы. В основе деления лежал земельный ценз - доход, получаемый с земли.

В первую и вторую группу входили земельные и торговые аристократы, которые несли службу в коннице.

Представители третьей, самой многочисленной группы давали армии гоплитов - тяжеловооруженную пехоту.

Четвертая группа, куда входили феты, имевшие незначительный доход или вовсе безземельные, несла службу в легковооруженной пехоте или на флоте.

В Римском рабовладельческом государстве в VI в. до н.э. было установлено пять имущественных разрядов или классов.

Богатые классы поставляли в армию всадников и тяжеловооруженных пехотинцев (легионеров), бедный класс (пятый разряд) - легковооруженную пехоту. Граждане, не включенные по имущественному признаку даже в пятый разряд, назывались пролетариями и к воинской службе не привлекались.

Граждане всех пяти разрядов в случае возникновения опасности для государства обязаны были служить в армии с 17 до 46 лет, легионеры старших возрастов, т.е. 50-60 лет, несли гарнизонную службу. При отсутствии военной опасности призывников привлекали для несения внутренней, гарнизонной службы и на учения для совершенствования военной подготовки.

В III в. до н.э. в Древнем Риме начала складываться наемная система комплектования в период военной опасности войско увеличивало ряды своих Вооруженных Сил, нанимая воинов профессионалов за определенную плату. После похода часть их искалась по домам. Причем в качестве наемников могли выступать как граждане своего государства, так и иностранцы. Так, пример, в римское войско принимались только римляне; войско Египта состояло преимущественно из наемников - ливийцев.

Развитие системы обучения и воспитания войск.

Большое значение в армиях рабовладельческих государств придавалось обучению и воспитанию их личного состава. Это объяснялось тем, что воинам приходилось участвовать в длительных походах и кровопролитных войнах; поэтому им были необходимы специальные навыки. Так, египетское войско обучалось совершать движение в строю, быстро бегать и искусно владеть оружием. Наибольшее внимание уделялось воспитанию и обучению вновь набранных воинов, которые с первого же дня службы были обязаны беспрекословно повиноваться своим начальникам. воспитание и обучение воинов в Афинах начиналось с семилетнего возраста, когда ребенка отдавали в специальные школы где обучали чтению, письму и гимнастическим упражнениям. Юноши до 16-летнего возраста занимались в школах борьбы палестрах).

В Спарте ленивые граждане, не следившие за своей физической формой, неповоротливые и толстые, подвергались всеобщему осуждению, насмешкам и даже избиениям. Даже говорить в спартанских школах учили особым образом четко, внятно однозначно и коротко, как это требовалось в ходе боя. Теперь речь называют лаконичной (Лакония - это область в Спарте. Примеры подобной речи живут в пословицах, например щитом или на щите» - это сказала своему сыну спартанка, провожая его в поход.

В физическом воспитании греков большое значение имели олимпийские игры, они проводились регулярно раз в 4 года. Первая известная нам олимпиада датирована 776 г. до н.э. Олимпийские игры превращались в большие праздники, во время которых прекращались все внутренние войны в Греции. В Риме, особенно в IV-VI вв. до н.э. молодежь с ранних лет приучалась к выносливости, закалке организма путем участия в спортивных упражнениях. Уже к 17-18 годам молодые римляне искусно владели копьем, хорошо умели плавать и грести веслами. В военное обучение входило участие в продолжительных маршах с полным походным снаряжением, когда каждый его участник нес на себе до 40-60 фунтов груза со скоростью 6 км/час; обращение с шанцевым инструментом и быстрое устройство укрепленных лагерей.

Одновременно с обучением постоянно проводилось воспитание греческих и римских воинов, направленное на поддержание высокого морального духа, стойкости и выносливости, воспитание любви к своей стране и своему народу.

Широко применялись меры направленные на повышение заинтересованности в службе. В частности, увеличивались сроки найма, повышалось жалованье, делая воина состоятельным человеком, а при увольнении со службы воинам выделялись лучшие участки земли при сохранении права на участие в дележе добычи, полученной в военных походах.

Таким образом, обучение и воспитание были направлены на подготовку личного состава к ведению длительных и, как правило, кровопролитных войн.

Изменение состава Вооруженных Сил.

Состав Вооруженных Сил непрерывно усложнялся. Если на заре своего существования Вооруженные Силы любого государства состояли из сухопутного войска, то с появлением военного корабля появился и флот, задачи, решаемые им, и служба на флоте были очень специфичными.

Сухопутное войско примерно на рубеже второго и третьего тысячелетий до н.э. разделилось на пехоту и конницу (рис. 3).

Вскоре в государствах Древнего Востока к ним добавились боевые слоны и боевые колесницы. Появились зачатки инженерных войск и войскового тыла - кто-то должен был снабжать армию в походе провиантом, решать транспортные задачи, обслуживать военную технику (баллисты, катапульты), строить полевые укрепления. Привлекались для этого все участники похода и рабы, и местное население. Однако были специалисты, знающие, как организовать это дело.

Основной род сухопутных войск - пехота - в армиях греческих государств разделилась на тяжелую и легкую в соответствии с имевшимся вооружением и возможностями им обеспечиваемыми. В армии Александра Македонского появились димахи, которые могли сражаться и в пешем, и в коном строю.

Конница имела значение лишь при сражениях на обширных пространствах Азии, комплектовалась же она за счет состоятельных людей, имевших возможность содержать коня и дорогое снаряжение Вторгаясь в Малую Азию, Александр Македонский имел 7 тыс. всадников, использовавшихся как главная ударная и маневренная сила. В задачи конницы входили действия на флангах противника, а также решительное преследование врага после победы.

Не являлись собственностью государства боевые корабли и боевые колесницы, они снаряжались частными лицами, естественно богатыми, которые на них и служили, находясь на командных должностях.